Сельский врач

«Если все хорошо написали, значит она тоже», — подумала Тобольцева, листая тетрадь, и вдруг на глаза попала фраза, которая никак не вязалась с сочинением на заданную тему.

— «Милый, милый, Василий Сергеевич», — вслух, прочла она, не понимая, к чему и к кому относятся эти слова.

«Письмо», — быстро промелькнуло в голове учительницы.

Да, это было письмо. Иринка второпях забыла вырвать его из тетради.

Татьяна не знала, что делать: то ли прочесть это письмо, то ли, перевернув несколько страниц, найти сочинение и заняться им…

«Ты не имеешь права читать чужие письма. Это нечестно». — «Но ведь письмо написано Василию…» — «Тем более…» — «Я все-таки должна знать». — «Ты считаешь ученицу своей соперницей?» — спорила сама с собой Татьяна. Она почувствовала, как цепкая спазма, перехватила дыхание. Сердце билось, точно после быстрого бега. Во рту было горячо и сухо.

«Я должна прочесть, должна помочь девушке, моей ученице», — решила она.

«Милый, милый, Василий Сергеевич! — с замирающим сердцем читала Тобольцева. — Если бы Вы знали, сколько писем написала я Вам за это время — не сосчитать. Я Вам пишу и сейчас, а вы не знаете. Вы никогда не узнаете об этом. Никогда! Вы так близко от меня в этот темный вечер, вы там, за дощатой перегородкой, и я слышу, как вы зажигаете спичку, как листаете страницы книги, как мурлычете песню: «Куда ведешь, тропинка милая». Мне тоже нравится эта песенка о не разделенной любви».

Татьяна машинально исправила грамматическую ошибку, соединив красными чернилами «не» со словом «разделенной» и подчеркнув это слово.