Это было в эпоху Эдо.За 120 ри от КиотоСреди рисовых полей СуягавыСтоял одинокий сумаи.Он был пониже катаны,Но значительно выше танто —Примерно как вакидзаси…Таким его создали боги.Это воля Аматерасу.Сквозь его бумажные сёдзиЦвета брюшка лежалой рыбыНа восходе светило солнце —Страна Восходящего Солнца… однако.По дороге от вечной ФудзиШёл кузнечик-киригирису.Он трещал: «тёнгису-тёнгису»,Как трещат все кузнечики в мире.Как причудлив порой наш дао!Вот кузнечик видит сумаи,Он стоит пониже катаны,Но значительно выше тантоСреди рисовых полей Суягавы.«Кто живёт вот в этом сумаи? —Вопрошает себя кузнечик. —И какой в этом смысл для дао,И не путь ли он к совершенству?»Поселился в сумаи кузнечик,Чтоб предаться в тиши созерцанью,Но иначе судили боги.Среди рисовых полей СуягавыПролетела вдаль угуису,А иначе сказать камышовка.Что же делать! Такая карма,Надо ж быть кому-то и птицей.Угуису видит сумаи:Он стоит пониже катаны,Но значительно выше танто.«Кто живёт вот в этом сумаи?И какой в этом смысл для дао?И не путь ли он к совершенству?»– Я живу вот в этом сумаи, Я кузнечик-киригирису.– О, пусти меня, добрый кузнечик, Будь порядочным самураем. А не то совершу сеппуку Не по бусидо, а как придётся. И пустил её жить кузнечик. Карма знает, кому что треба.Среди рисовых полей СуягавыШла изящная сётенгаи,А иначе – рыбка золотая.А кто скажет, что рыбы не ходют,Пусть съедят от стыда свои таби.Сётенгаи была самураем,И стремилась она к совершенству,Плавники она тренировалаБесконечными трудными ката,А особенно тамэси-гири(Всем знакомым и незнакомым).Увидала рыбка сумаи.Он стоял пониже катаны,Но значительно выше тантоСреди рисовых полей Суягавы.«Кто живёт вот в этом сумаи?И какой в этом смысл для дао?И не путь ли он к совершенству?»– Я, кузнечик-киригирису.– Я, пернатая угуису.– О, а я – золотая рыбка. Я желаний не исполняю, Пушкин-сан всё наврал зачем-то. О, пустите меня в сумаи, А не то совершу сеппуку Не по бусидо, а как придётся.Что ж, пустили её в сумаи, Хотя это шантаж, конечно.Среди рисовых полей СуягавыШёл учёный барсук Тануки,Сочинял печальное хоккуО луне над прекрасной Фудзи.Увидал Тануки сумаи:Он стоял пониже катаны,Но значительно выше танто.«Кто живёт вот в этом сумаи?И какой в этом смысл для дао?И не путь ли он к совершенству?»– Я, кузнечик-киригирису.– Я, пернатая угуису.– Я, прекрасная сётенгаи.– А я есть барсук Тануки. О, пустите меня в сумаи, А не то сочиню про вас хокку, Вам же будет, ребята, хуже. Что ж, пустили его в сумаи, Хотя там уже стало тесно, Как в токийском метро под вечер.Среди рисовых полей СуягавыЗа 120 ри от КиотоШёл могучий бог Сусаноо,Брат великой Аматерасу,Повелитель громов и молнийИ сакэ изрядный любитель.Увидал Сусаноо сумаи,Он стоял пониже катаны,Но значительно выше танто.«Кто живёт вот в этом сумаиБез прописки и без квартплаты?» —Сусаноо спросил сердито.– Я, кузнечик-киригирису.– Я, пернатая угуису.– Я, прекрасная сётенгаи.– Я, премудрый барсук Тануки.– А я – великий бог Сусаноо! Щас как сяду на ваш сумаи, Раздавлю всех вас, мелких, напрочь. Ничего не сказали звери И замкнулись в гордом молчанье. Ибо трусы пощады просят, А достойный приемлет мудро Всё, что боги ему посылают, Даже задницей по макушке. Сусаноо тогда подумал,Что они раздавиться не против, Сусаноо сел на сумаи, Раздавил всех напрочь, конечно.Так погибли барсук и кузнечик,Так погибли птичка и рыбка Среди рисовых полей Суягавы,Так прекрасно и так печально Под тяжёлой задницей бога. Карма, нех? Карма, не так ли?