Семейный круиз

И тут знакомый голос окликнул:

— Корд!

Корд обернулся и похолодел от ужаса.

3 / Реган

Реган много чего понимала в чужих тайнах. Но даже она была в шоке, когда худой юноша в льняном костюме и очках Vuarnet [116] вдруг подбежал к ее ошарашенному брату и заключил его в объятия. Закрыв глаза, юноша уткнулся лицом в грудь Корда, а затем, взяв его за руку, развернулся ко всем и радостно произнес:

— Привет! Вы, наверное, гадали, кто украл сердце вашего брата. C’est moi! [117]

Оставалась слабая надежда, что этот молодой человек сбрендил. Но с его появлением все становилось понятно — и одиночество Корда, и его отстраненность, и почему он так спешил покинуть Саванну после своих коротких визитов на выходные. Где-то в глубине души Реган всегда знала истинную причину.

— Что происходит? — сдавленно спросила Шарлотта. — Кто-нибудь может объяснить мне, что происходит? — Она стояла, прижав руки к груди.

— Корд… — сказал юноша, продолжая держать его за руку, и на лице его еще теплилась надежда. Судя по темным волосам и легкой утренней щетине, он был итальянцем, но говорил без акцента.

— Джованни, — прошептал Корд. Он казался жутко напуганным.

Реган давно его таким не видела — с того самого дня, как в детстве он вернулся с отцом после охоты на фазана. «Попал ему прямо между глаз», — гордо сказал Уинстон. Но когда он отвернулся, чтобы налить себе вина, Реган увидела, как изменилось лицо Корда. Он старался не показывать, что эта охота сломила его, но Реган все поняла. Вот и сейчас она знала, что ее сильный брат никакой не сильный и что он нуждается в ней. Как хорошо, что она знала, как поступать в таких случаях.

И Реган шагнула навстречу Джованни и протянула руку:

— Привет. Я Реган.

— Реган! Такое чувство, что я знаю тебя сто лет, — ответил Джованни.

Следом за сестрой Ли тоже пожала руку юноше:

— А я Ли.

— Точно! — сказал Джованни. — Я подписан на твой Инстаграм и Снэпчат.

— Но где же наш автобус с панорамной экскурсией? — невпопад спросила Шарлотта.

— Но это же ужас как скучно, — сказал Джованни. — Предлагаю вам познакомиться с настоящим, живым Римом. Я уже забронировал экскурсионный гольф-мобиль.

Реган видела, что молодой человек нервничает — прямо как ее дочь Флора перед выступлением в хоре.

— Так чего мы ждем? — Ли выпрямила спину. Реган пыталась перехватить ее взгляд, но та упорно смотрела перед собой. Прошли те дни, когда их сестринская любовь ничем не была омрачена. Когда-то Реган думала, что Ли всегда будет опекать ее, и это грело, хотя оказалось неправдой.

— Да, пойдемте, — сказал юноша.

— Но я не понимаю, что происходит, — сказала Шарлотта.

— Ваши чувства мне очень понятны, поверьте, — ответил Джованни. — Кстати, у вас милая шляпка.

— Да что вы, это всего лишь chapeau [118] из Афин, — ответствовала Шарлотта.

— Как вы непосредственны и очаровательны, — заметил Джованни.

Шарлотта растерянно улыбнулась и сказала:

— Ну что ж…

— Итак, мы садимся в автобус, который отвезет нас к нашему гольф-мобилю, — возбужденно заговорил Джованни. — Мы посетим фонтан Треви[119], Испанскую лестницу[120], Пантеон, отведаем пиццы на Кампо-деи-Фиори[121], заглянем на Виллу Боргезе[122], а потом угостимся джелато[123].

— А я люблю джелато, — подбадривающе заметила Реган.

— Я еще хотел купить билеты в Ватикан, — продолжал чирикать Джованни, — но не был уверен, что мы все успеем за один день.

Корд повернулся к Джованни и сказал:

— Все хорошо.

— Я тебя удивил? — спросил Джованни.

— Все хорошо, — повторил Корд, словно обращаясь к самому себе.

Водитель помог Шарлотте сесть в автобус, за ней последовали Реган с Ли. Шарлотта раскрыла карту Рима и сосредоточилась на ней. Реган смотрела через окно на Корда. Сейчас, разговаривая с Джованни, раскрасневшись от волнения, он казался моложе. Они стояли вдвоем на парковке, а потом Джованни дотронулся кончиками пальцев до щеки Корда, и тот подался вперед.

— О… — прошептала Реган. Она знала, как выглядит любовь, и хотела бы порадоваться сейчас за Корда, но чувствовала только ревность, разрывающую грудную клетку.

С ее браком было покончено. Накануне, вернувшись из Помпеев, она застала Мэтта за сборами. Замерев в дверях, Реган тихонько кашлянула. У него было такое выражение лица, как в те дни, когда он возвращался домой после хирургической операции с печальным исходом.

— Реган, нам нужно поговорить, — сказал он.

Реган присела на кровать. Она еще не остыла от хождения по городу, ныли ноги, но она даже не стала снимать обувь. Реган выпрямила спину.

— Зачем ты собрал чемодан? — спросила она, указывая на его «Американ Туристер[124]».

— Я полюбил другую, — сказал Мэтт. Голос звучал твердо и холодно — он явно готовился к разговору.

— Ааа… — Реган знала, что к этому идет, но все равно почувствовала укол боли.

— Я не хотел, чтобы так вышло, правда, — сказал Мэтт. — Но ничего не попишешь. Я люблю ее.

— И кто она? — спросила Реган.

— Учительница. Ее зовут Жанет.

— Жанет… — эхом повторила Реган.