Семейство Доддов за границей

«Дурная штука выйдетъ, если не подвернется намъ Вандердельфтъ», сказалъ К. Дж., и едва онъ произнесъ это, какъ Вандердельфтъ очутился подл насъ. Онъ очень раскраснлся въ лиц, какъ-будто много и поспшно ходилъ; галстухъ у него развязался и на шляп не было пера. «А я ужь думалъ, что не найду васъ (сказалъ онъ отрывистымъ голосомъ Мери Анн), и отъискивая васъ, измучился, какъ собака. Ну, а гд жь ваша матушка-барыня-сударыня?» Такія выраженія были неделикатны, милая Молли, но я тогда не поняла, что онъ говорилъ: онъ произносилъ слова такъ скоро и отрывисто, что одна Мери Анна могла слдить за его рчью. «Некогда терять намъ ни минуты — кричалъ онъ, схватывая Мери Анну подъ руку — эти господа усядутся за столъ, тогда ужь нельзя будетъ васъ имъ представить. Пойдемъ, пойдемъ, пока есть мсто!»

Какъ мы потомъ пробились черезъ толпу — не понимаю; но Вандердельфтъ толкался и давилъ народъ, который тснился около насъ — знатные ужь вс ушли впередъ; мы съ своей стороны также не жалли локтей и наконецъ дошли до ршетки, у которой стояли два человка въ голубыхъ ливреяхъ съ золотомъ: въ рукахъ у нихъ было множество отобранныхъ билетовъ. Мери Анна и Вандердельфтъ шли впереди насъ, потому я не видла, чмъ началось дло; но когда мы подошли, Вандердельфтъ горячился и кричалъ: «эти болваны не знаютъ меня! эти негодяи не знаютъ моего имени!»

— Плохи наши дла, сказалъ мн шопотомъ К. Дж.

— Что жъ такое? спросила я.

— Плохи дла, и очень-плохи! — говорилъ онъ. — Видишь… но онъ не усплъ договорить, потому-что въ эту самую минуту Вандердельфтъ, сильно толкнувъ ногою въ дверку, растворилъ ее и вошелъ съ Мери Анною за ршетку, размахивая шпагою и крича: «катай во флангъ! руби ихъ! безъ пардону! руби!..» Ахъ, Молли, не могу продолжать, хотя никогда не забуду сцены, которая затмъ послдовала! Двое огромныхъ людей въ зеленыхъ фракахъ протснились сквозь толпу и схватили Вандердельфта, который, какъ намъ сказали, недлю назадъ, убжалъ изъ гентской лечебницы и былъ, говорятъ, опаснйшій сумасшедшій во всей Бельгіи. Изъ лечебницы, какъ теперь открылось, онъ прохалъ на свою дачу близь Брюсселя и тамъ завладлъ своимъ прежнимъ мундиромъ, потому-что прежде онъ былъ адъютантомъ принца оранскаго, и сошелъ съ ума посл того, какъ Бельгія отдлилась отъ Голландіи.

Представьте себ наше положеніе: когда мы стояли, окруженные хохочущею толпою, а Вандердельфтъ, увлекаемый прочь, кричалъ: «Дайте хорошее мстечко матушк-барын-сударын, да накормите янычарскаго агу!» — такъ называлъ онъ К. Дж.

Не знаю, чмъ бы все это кончилось, еслибъ не капитанъ, который прежде стоялъ квартирою въ нашемъ Брофф — его фамилія Моррисъ — онъ случился тутъ на наше счастье и, зная насъ, подошелъ, объяснилъ всмъ, кто мы, потомъ, ужь не помню какъ, усадилъ насъ въ карету.

Такъ мы поздно вечеромъ пріхали въ Брюссель — въ какомъ расположеніи духа, напрасно и говорить, милая Молли. К. Дж. во всю дорогу бранился съ нами за долги, которые мы надлали у мадмуазель Адель, и за стыдъ, въ который мы попали! «Теперь нечего и разсуждать — говоритъ онъ — намъ должно убираться отсюда, потому-что въ Брюссел никакимъ образомъ ужь не удастся вамъ поправить своего „положенія въ обществ“, посл ныншнихъ похожденій». Увы! судите, милая Молли, какъ я упала духомъ, какъ сокрушена была, если онъ смлъ говорить это мн, и я не нашла ни слова ему въ отвтъ!

Изъ этого поймете вы, что, живя здсь, мы находимъ на пути не одн розы. Да, въ послдніе два дня я только и длала, что плакала, не осушая глазъ; Мери Анна также; потому-что теперь, скажите, какъ мы поддержимъ наши свтскія знакомства! Моррисъ совтуетъ К. Дж. хать на лто въ Германію, я едва-ли не надобно согласиться съ нимъ; но если сказать вамъ правду, Молли, я не терплю этого Морриса: у него такая сухая, насмшливая манера, что онъ для меня невыносимъ. Мери Анна также терпть его не можетъ.

Вы пишете, что патеръ Мэгэръ не хочетъ покупать нашу корову, потому-что ныншній годъ она будетъ ходить безъ молока — это совершенно въ его характер; онъ всегда былъ эгоистомъ. Деньги за проданную шерсть пришлите мн черезъ Порселя. Фрукты пожалуйста продайте повыгодне. Варенья ныншній годъ не длайте, потому-что лучше прислать деньги мн, нежели тратить ихъ на сахаръ. Вы не поврите, къ какимъ средствамъ я иногда принуждена прибгать, чтобъ достать нсколько шиллинговъ. На прошедшей недл я продала разнощику за ничтожную сумму (пятнадцать франковъ) четыре пары суконныхъ брюкъ и штиблетъ и черный сюртукъ К. Дж., и уврила его, что эти вещи украдены изъ его гардероба. Онъ истратилъ боле тридцати франковъ на объявленія о наград за отъисканіе пропажи. Вотъ плоды его недоврчивости къ жен! Сколько разъ я говорила ему, что его пошлыя уловки со мною стоятъ ему половины его доходовъ!

Evening Mail, какъ я вижу, помщаетъ объявленіе о Додсборо въ середин колонны, такъ-что оно не бросится въ глаза читателю — вотъ вамъ доброжелательство англичанъ къ ирландцамъ. О, я знаю, они готовы были бы стереть насъ съ лица земли!