Семейство Доддов за границей

Я общала быть совершенно-искреннею съ вами, не скрывать ничего; но я не вздумала тогда, что мои признанія необходимо вовлекутъ меня въ замчанія и о другихъ, замчанія, быть-можетъ, несправедливыя; да и какое право я имю судить о другихъ? Тмъ не мене въ этомъ письм хочу сдержать свое общаніе; вы потомъ скажете мн, должна ли я продолжать соблюдать его. Итакъ начинаю. Мы живемъ здсь какъ-будто бы люди съ огромнымъ состояніемъ. Занимаемъ лучшую квартиру въ первой брюссельской гостинниц, держимъ карету, ливрейныхъ лакеевъ; у насъ постоянно толпа модистокъ и купцовъ, которые ужь своимъ платьемъ и манерами показываютъ, какъ дорого стоитъ имть съ ними дло. Наши постители вс принадлежатъ къ титулованной аристократіи; у насъ найдете множество карточекъ съ именами герцоговъ, князей и княгинь. И однакожь, милая миссъ Коксъ, мы чувствуемъ, что наша великосвтская жизнь — самообольщеніе. Мы переглядываемся и вспоминаемъ о Додсборо! Мы вспоминаемъ, какъ, бывало, папа, въ старой охотничьей жакетк, расплачивается съ работниками и споритъ, что здсь надобно удержать за полдня жалованье, здсь вычесть мшокъ муки; вспоминаемъ, какъ, бывало, мама даетъ Дерби Слопу наставленія, по какой цн онъ долженъ уступить на рынк поросятъ и почемъ онъ долженъ спросить за индюшекъ; вспоминаемъ, какъ, бывало, мы съ Мери Анною беремъ урокъ у мистера Деланё и учимъ кадриль, какъ послднее открытіе въ танцовальномъ искусств, а Джемсъ упражняется на старой аспидной доск въ тройномъ правил, чтобъ приготовиться къ служб въ Департамент Торговли. Вспоминаемъ, какая, бывало, суматоха подымается въ дом, когда какой-нибудь субальтерн-офицеръ изъ броффскаго отряда пришлетъ свою карточку, спрашивая, у себя ли мы? Ахъ, какъ бились наши сердца отъ словъ «25-й полкъ», «94-й полкъ», словъ, напоминающихъ о веселомъ броффскомъ бал съ кавалерами въ красныхъ мундирахъ и полковою музыкою! А теперь, милая миссъ Коксъ, мы стыдимся поклониться одному изъ тхъ людей, знакомствомъ съ которыми прежде такъ гордились! Вы, врно, помните капитана Морриса, который стоялъ въ Брофф, брюнета, съ черными глазами и прекрасными зубами; онъ былъ молчаливъ въ обществ, и мы знали его мало, потому-что онъ однажды имлъ споръ съ папа, чего папа ему не могъ простить, хотя онъ былъ, какъ я слышала, совершенно правъ. Онъ теперь здсь; онъ вышелъ въ отставку и путешествуетъ съ матерью, которую послали за границу для поправленія здоровья. Мать его больная старушка; онъ страстно любитъ ее. Она такъ горевала, узнавъ, что его полкъ отправляется на Мысъ Доброй Надежды, что ему оставалось одно средство успокоить ее — оставить службу. «У меня», говорилъ онъ мн, «на свт только она одна: она принесла мн тысячи жертвъ. Мой долгъ требовалъ, чтобъ и я принесъ ей жертву». Онъ зналъ, что теряетъ чрезъ это свою карьеру; но поставилъ долгъ выше личныхъ разсчетовъ и простился со всми своими надеждами въ будущемъ. Я узнала изъ его словъ, что они небогаты. Онъ говорилъ о какомъ-то намреніи, отъ котораго былъ долженъ отказаться, потому-что оно требуетъ большихъ расходовъ. Онъ былъ у насъ съ визитомъ; но такъ-какъ онъ теперь въ отставк, и притомъ мы любимъ только свтскія знакомства, его приняли очень-холодно, и я не думала, чтобъ онъ захотлъ быть у насъ въ другой разъ. Однако случайная услуга, которую онъ оказалъ мама и Мери Анн на станціи желзной дороги, гд он безъ него подверглись бы большимъ непріятностямъ, доставила ему случай къ продолженію знакомства; онъ былъ ужь у насъ два раза поутру, и будетъ нын вечеромъ пить чай у насъ.