Семья напрокат

Из моей груди вырвался стон, а желание настолько сильно захватило меня, что я тоже запустила руку в тёмные волосы мужчины. Полонский оторвался от меня и чуть отстранился, заглянув в мои глаза.

– Погоди, я сейчас.

Хриплый мужской голос чуть отрезвил меня, и когда хоккеист быстрым шагом направился в ванную, я почувствовала внутри пустоту и холод.

Боже, что я здесь делаю? Почему позволила себе настолько сблизиться с Максимом Дмитриевичем? Ведь он неоднократно давал мне понять, что я не в его вкусе. Так что же изменилось за это время? Пожалуй, в его организме сейчас говорит алкоголь и длительное воздержание.

Наверное, он отправился за презервативами.

Я оглядываюсь по сторонам и, испытывая какую-то тупую боль в груди, подлетаю к двери спальни. Что бы там ни было, я не желаю продолжения этой сладкой пытки.

Нет, я, конечно, не ханжа, у меня длительное время не было интимных отношений, а Полонский – просто мечта половины женщин страны, но я не хочу быть игрушкой в его страстных и умелых руках.

Ведь мне прекрасно известно, что он ещё надеется найти и Лизавету, и Илью. А стать заменой Лизы во всех смыслах я не хочу, потому что я – Рита, и ни он, ни я об этом не забуду.

Быстро проворачиваю ключ в замочной скважине, и пулей вылетаю в пустой тёмный коридор. Надеюсь, что все наши гости уже видят яркие сны и не станут свидетелями моего побега из супружеской спальни. В конце концов, если я всё – таки кого-то встречу, придётся всё свалить на пьяный храп мужчины, но в комнату обратно я не вернусь!

Хоккеисту придётся отступиться от своих планов, по крайней мере, меня он не получит! И я, чёрт возьми, его не получу.

Залетаю в детскую, и быстро щёлкаю замком. Переночую тут, на диване, в комнате сынишки. Надеюсь, Полонский не будет выбивать дверь, чтобы заполучить сбежавшую невесту.

Никитка сладко посапывает в своей кроватке, и я поправляю одеяло – чтобы мой малыш не замёрз. Он такой трогательный, такой прекрасный. Как жаль, что рядом с ним нет твёрдого мужского, отцовского плеча. Из Максима Дмитриевича получился бы хороший папа. А вот собственному отцу – Игорю Беляеву он, к сожалению, не нужен.

Может, я просто неудачница?

Прижимаюсь спиной к створке двери, и слышу, как из коридора доносятся чьи-то шаги. Это он. Несомненно.

Стук в дверь.

– Рита, ты тут?

Ох, он назвал меня по имени. А если ещё не все домочадцы спят? В отличие от супругов Дэвис, все остальные называли меня только Лизавета.

Повторный стук в дверь.

Прикрываю глаза, и стараюсь унять бешеное сердцебиение. Нет, нет, и ещё раз нет. Конечно, хоккеист прекрасно понял, что я скрываюсь именно тут. Но разговаривать с ним я не хочу – не смогу посмотреть в его красивые зелёные глаза и ответить отказом.

Шумный вздох за дверью заставляет в моей душе всё перевернуться.

– Как хочешь. Спокойной ночи.

Сжимаю руки в кулаки, чтобы не передумать. Мне чертовски хочется вновь оказаться в его объятиях, почувствовать его обжигающие поцелуи на своих губах и теле, но я никак не могу отключить разум.

Шаги начинают удаляться и наконец, хлопает дверь спальни. Я в изнеможении опускаюсь по стене вниз, закрывая лицо руками. Боже, что я наделала? После такого Максим Дмитриевич вряд ли посмотрит в мою сторону.

Плюхаюсь на диван, и накрываюсь пледом. Что ж, утро вечера мудренее. Придётся спать в платье и без подушки, но, по крайней мере, в полной безопасности от посягательств мужчины. Может, Полонский, протрезвев с утра, сам обрадуется моему поступку, поняв, что не наломал дров этой ночью.

15

Первые два дня января прошли совершенно спокойно. Максим Дмитриевич больше не пытался подойти ко мне с непристойными предложениями, и вообще, делал вид, что Новогодней ночью между нами ничего не произошло.

Сначала мне было обидно, но потом я поняла, что всё это – к лучшему. Мой контракт подходит к концу, скоро родственники хоккеиста уберутся в Соединённые Штаты Америки, а я с Никиткой вернусь в свою студию на окраине Столицы. Хорошо, что у меня будет в кармане весьма внушительная сумма.

Нужно будет подумать о продаже квартиры – Беляев не оставит меня в покое, а мне очень не хочется, чтобы он знал, где я живу и чем занимаюсь. Хочу вычеркнуть Игоря из своей жизни и из жизни сына, раз уж отцом ему быть в тягость.

Третье января началось буднично – я приготовила завтрак на всю семью, быстро покушала и юркнула в детскую. Конечно, я не забыла – в полдень у меня назначена встреча с няней Ильи, Ириной Константиновной. Никиту я брать с собой не буду – знакомить мальчика с женщиной я совершенно не желаю, ведь в качестве няни я её нанимать тоже не собираюсь. Так что, мне нужно попросить хоккеиста посидеть со «своим» сыном, и направляться в свою маленькую студию.

Полонского я нашла в гостиной. Он сидел на диване, закинув ногу на ногу, и увлечённо читал какой-то спортивный журнал. Рядом с ним сидела Ангелина, которая с упоением читала любовный роман.

Я внесла Никиту на руках, и кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание. Но домочадцы даже не повернули головы.

– Максим, можно с тобой поговорить?