Семья Рутенберг. Семейная хроника

— Господи! Какой это ужас, какой ужас! Как их жалко, этих

мальчиков! Многие прямо из школы, не видели ничего.

Известно, что существует только один надёжный способ

утешить рыдающую женщину.

Утром, когда Тамара вышла из блиндажа комбата, никто

не удивился. Многие офицеры имели «ППЖ» (полевых поход-

ных жен), а уж командиры частей — тем более. Фронтовой ро-

ман дотянул до января. В большом наступлении при прорыве

блокады Тамара Георгиевна была ранена в грудь, навылет. Её

отправили во фронтовой госпиталь, и в батальон она больше

не вернулась.

Яша

333

* * *

В сентябре полили затяжные, холодные дожди, с пронизы-

вающим ветром с Финского залива. Сдав в штабе фронта оче-

редную порцию схем и донесений, Абрам заехал к Ровенским.

Соседка обрадовалась:

— Как хорошо что вы зашли! Что-то Мария Моисевна совсем

слаба, простыла. Лежит — головы не поднять. А Симочки нет

и нет. Она ведь редко приезжает из своего лазарета. Говорят,

у неё там профессор. И не позвонишь, на весь подъезд ни одно-

го телефона не осталось.

Маня лежала, укрывшись с головой двумя одеялами и зим-

ним пальто. Абрам осторожно тронул лоб: Горит! Градусов

сорок, не меньше. Воспаление лёгких?

Манечка открыла глаза и улыбнулась:

— Ты, Абраша? Как всегда, придет вовремя, и спасёт, ры-

царь ты мой. А я простыла. После концерта плыли от Кобо-

ны на тендере, это такое большое железное корыто. На Ладоге

шторм. Думала, утонем. Промокли до нитки, а переодеться

я не взяла. Вот и болею. Ты мне снился. Молодой, кудрявый,

стоишь вон там, у рояля, и поёшь арию Гремина. Так что я

совсем не удивилась, открыв глаза. Только где твои кудри?

Абрам укутал её в одеяло, на руках снёс в машину, и погнал

грузовик к госпиталю. Не сразу разыскали Симочку. Он нерв-

ничал, ругался матом , наконец она прибежала, поцеловала

мать:

— Пневмония? Ничего, мы получили из Англии волшебное

лекарство, пенициллин. Вылечим! Спасибо, дядя Абрам!

Чмокнула его и убежала.

Ещё раз в Питер он попал только через неделю. После дол-

гого, занудного совещания приехал в госпиталь. Пришлось

одеть белый халат, тогда пропустили. Маня лежала на койке

у окна и читала третий том «Войны и мира». Она улыбнулась

ему, худенькая, постаревшая, но вполне живая птичка.

334

1941 – 1945 годы

Гриша

Муж Цили (1906) — дети: Феликс (1927), Роза (1933), Гриша (1938)

Когда-то, ещё в Гомеле, тётя Маня, зам.зав. горздрава, офор-

мила племяннику белый билет: «плоскостопие». Поэтому

Гриша по-прежнему «дудел» вечерами в «Савое», а утром

хватал газету, пытаясь понять за скупыми строчками Совин-

формбюро, что в самом деле происходит на фронте. Вместо

Минского направления появилось Смоленское. Пришла теле-

грамма из Ельни: Мамеле сообщила, что они с внуками едут

в Саратов. Вернулся из пионерлагеря Феликс. Надо было что-

то решать.

Четверо из их джаза записались в ополчение. Гриша не спе-

шил.

— От этой войны не спрячешься. Догонит, — говорил

он Циле.

Отправил жену с сыном в Саратов. Тут его мобилизовали

на строительство укреплений, и весь сентябрь, в грязи под

частыми дождями он рыл землю между Вязьмой и Юхновом.

Война бушевала где-то в стороне. Над ними пролетали

немецкие самолёты, но, видно, у них были цели поважнее.

Гомельское направление сменилось Брянским, потом появи-

лось Черниговское. Василь Петрович, немолодой бухгалтер

из «Москвошвея», притащив из сельской школы карту Союза,

старался понять ход боевых действий.

— Заходят в тыл Киеву, пропала Украина, — говорил он.

Мужиков на окопах было немного. Тон задавали бабы, гор-

ластые прядильщицы с фабрики имени Клары Цеткин. Вече-

рами завязывались быстротечные романы. Тут отличался сосед

Витька. У Гриши не получалось. Должно, бабы чувствовали его

привязанность к семье, видели, как он пишет длинные письма

домой. С ним не заигрывали.

В октябре началось. Страшный удар танков на флангах со-

крушил наш фронт, и под Вязьмой клещи сомкнулись. В окру-

жении оказались лучшие силы Красной армии. Они дрались

и гибли, вынуждая немцев терять драгоценные дни. А Брян-

Яша

335

ский фронт рухнул, как карточный домик, и танки Гудериана

без боя взяли Орел и мчались к Туле.

Мимо них потянулись отступающие части. Бабы начали

разбегаться сразу. Мужики ещё пару дней выжидали. Василь

Петрович сказал, что хуже чем у этих коммуняк ему не будет

(хлебнул своё на лесоповале), и остался . Витька быстренько при-

строился примаком у немолодой бабы в деревне.

Грише выбирать было нечего. Он примкнул к группе отс-

тупающих. Командовал бойцами сержант Рыбцов, заросший

густой щетиной. На привале он подошел к Грише, спросил

фамилию.

— Оружия нет? Помоги тащить ПТР.

Низенький, скуластый парень с радостью положил ему на

плечо приклад противотанкового ружья:

— Вместе – полегче будет.

Закурили. Абдулла Галлиулин, грузчик с завода имени

Микояна, жил у Рогожской заставы. Грише сразу понравился