Семья Рутенберг. Семейная хроника

Вечером 30-го октября в бывшем Дворянском собрании

шло заседание совета рабочих и солдатских депутатов. Скло-

Семья

79

нить эсеров и меньшевиков к более решительным действиям

не удавалось.

Внезапно в зал вошел видный эсер Казаков, с ним два

казачьих есаула:

— Мы представители «комитета спасения революции».

Совдеп окружен. Предлагаем немедленно сдать оружие и ра-

зойтись. Если вы не подчинитесь, через тридцать минут начи-

наем обстрел.

Около двухсот членов совдепа ушли сразу. Осталось человек

шестьдесят. Многие растерялись. Одно дело говорить красивые

слова о революции, другое — драться. Альперович и Бобышев,

вожаки левых эсеров, предложили разойтись.

— К чему напрасные жертвы. Наши жизни ещё нужны

революции.

И тут поднялся Иоффе:

— Стыдно, товарищи! Неужто мы разбежимся, как крысы

с тонущего корабля? Революция стоит наших жизней! Я оста-

юсь. Кто со мной — сюда!

С Семой осталось 27 человек.

* * *

На другой день, сидя за самоваром, Иоффе рассказывал

Теодору и Розе:

— Представляешь, Теодор, пришлось брать командование.

Я ж ни разу в жизни винтовки в руках не держал. Черт бы

побрал Вадима Александровича, в самый горячий момент

его нет в Смоленске. А деваться некуда. Ну, думаю: «Кураже

(Смелее), Сема», как любил выражаться мой дядя Соломон.

Конечно, нас всего двадцать семь осталось. Но оружия и патро-

нов запасли достаточно. Дворянское собрание строили сто лет

назад, стены толстенные, без пушек они нас не возьмут. Пошли

в подвал. Вытащили четыре максима, винтовки, патроны.

Пулеметы я поручил Шкандину. Свет погасили. Расставил

людей по окнам. Гляжу, у меня еще немного времени осталось

до срока. Думаю, надо бы подмогу вызвать. Ежели казачки

решатся на штурм, мы долго не продержимся. Троих послал

80

1917 – 1925 годы

за помощью. Только они ушли через двор, от губернской думы

по окнам из пулеметов: Та-та-та. . Они стреляют, мы стреляем.

Вижу, казаки в атаку не торопятся. Знаешь, Теодор, я ведь под

обстрелом был в первый раз. Ничего. Можно терпеть. Леша

Шкандин бегает от пулемета к пулемету, учит молодых. Ну,

ежели патронов хватит, продержимся. Часа в два ночи стрельба

смолкла. Смотрю, идут трое, белый флажок на палке держат.

Делегация. Говорят: «Сдайте оружие. А не то мы расстреляем

заложников». Это они из ушедших совдеповцев самых извест-

ных взяли заложниками: Альперовича, Бобышева, Самовера.

Я говорю: «Товарищи ушли отсюда добровольно. Мы за них

не отвечаем. Ежели вы такие кровавые псы, расстреливайте

революционеров. А мы оружия не сдадим». Они и пошли

не солоно хлебавши.

Семка засмеялся.

— Ладно. Они стреляют. Мы стреляем. Под пули никому

лезть не охота. Тут меня позвал Витя Наркевич, он хоть и анар-

хист, а парень, что надо. Говорит: «Товарищ Семен! Видишь,

перед советом миномет стоит. Как ты думаешь, он заряжен

или нет?». А черт его знает! Подошел Шкандин: «Может и за-

ряжен». Витя спрашивает: «А как из него выстрелить?». «Вон,

веревка висит, дернуть за неё, он и стрельнет. Ежели, конечно,

заряжен». Наркевич говорит: «Я попробую». Лешка ему: «С ума

сошел! Подстрелят!». Но Виктор уже бегом к двери. Подбежал,

ничего, живой, дернул за веревочку. Миномет как бабахнет!

Семка опять засмеялся.

— Представляешь, мина как раз в крышу губернского прав-

ления попала. У них свет погас! Смотрю, они россыпью из

губернского по переулкам. Испугались! А тут над Блоньей (сад

в центре Смоленска) как грохнет, грохнет! Это ребята из тяжелого

дивизиона послали пару шестидюймовых. Ну, казаки и разо-

шлись. Тут и помощь подошла из автопарка. Так что теперь в

Смоленске вся власть у совдепа!

— Молодец, Симон Залманович! Достойно держался, — по-

хвалил Теодор.

Семья

81

* * *

Утром казаки попытались разоружить тяжелый дивизион.

Большевики подняли по тревоге караульный батальон и ата-

ковали казаков с фланга. Те повернули в казармы. Семен один,

без оружия, пошел к эскадрону, стоящему на углу Потемкин-

ской улицы.

— Товарищи казаки! Чего ради вы тут кровь проливаете?

Война кончена! Каждый из вас может хоть сегодня демобили-

зоваться, получить в совдепе все бумаги, да ещё и по двести

рублей на дорогу, и ехать домой.

Казачки побазарили, и сдали оружие:

— Домой!

Вернулся из Питера Смольянинов, взял командование на

себя. Скоро в городе прошёл губернский съезд советов. Пред-

седателем Смоленского совнаркома выбрали доктора Разумова.

Дров они наломали на первых порах.

Теодор ругался:

— Мальчишки! Прежде чем декреты издавать, подумать

надо!

Самовер, назначенный наркомом финансов, приказал наци-

онализировать все банки и временно прекратить выдачу денег.

Огромная толпа мелких вкладчиков осадила банки. Самовера

солдаты чуть на штыки не подняли:

— Гони наши деньги, комиссар! Не то прикончим.

Деньги срочно привезли из Москвы. Управлять губернией

комиссары пока не умели.

В Ельне на третий день Пасхи караульные спьяну подожгли

лесопилку. Сильный ветер раздул пламя, и к приезду пожар-