Семья Звонаревых. Том 1

Но и этого было мало прасолам. В своей лавчонке продавали они в долг рыбакам продукты, обувь, ткани – всё, что было нужно им и их семьям. Часто товары были залежалые, порченые, но продавались они чуточку дешевле, чем в городских лавках, а главное – в долг.

Расплата за покупки происходила после расчёта за улов.

Обременённые семьей рыбаки неизбежно залезали в неоплатные долги. Прасолы пользовались этим и прижимали непокорных и строптивых. К числу их принадлежал и Андрей Павленко, друг и приятель самого ватажного атамана Гойды.

Вот и пришлось Павленко в ненастную штормовую осеннюю погоду идти в море на старой, дырявой шаланде. Отговаривали его от рискованного рейса друзья, но больно прижимал за его всегдашнюю строптивость прасол.

И, сознательно рискуя жизнью, отправился Андрей в море, чтобы никогда больше не вернуться. Только сломанную мачту рыбака выбросили волны на берег. Неделю, другую напрасно ждали Валя с матерью возвращения отца. А потом появился прасол и потребовал от вдовы и её дочери расчёта не только за то, что было взято в лавчонке, но и за пропавшую в море шаланду и рыбачью снасть. Сколько ни валялась в ногах у кровососа мать Вали, так ничего и не сбросил он из им же самим исчисленного долга, а передал дело в суд. Описали хибарку, всё жалкое имущество и продали за бесценок тому же прасолу.

Валину мать за долги посадили в тюрьму, и Валя осталась одна. Её приютил у себя Гойда.

С тех пор Валя, а потом и выпущенная из тюрьмы её мать всегда работали в его ватаге. Тарас, как мог, старался заменить Вале родного отца.

Валя всё больше и больше привязывалась к Волкову, незаметно его интересы стали её интересами. Так исподволь втягивалась она в подпольную работу. Но Волков оберегал её, стараясь избавить от опасных поручений.

– Учись, Валюша, а наша работа от тебя не уйдёт! – успокаивал он девушку.

С его помощью Валя сдала экзамен за шесть классов гимназии, она получила права сельской учительницы, но предпочитала по-прежнему работать в рыбацкой ватаге Гойды.

Сейчас, любуясь морем, Волков думал о своей любви к Вале, о многом хорошем, что есть в жизни, но ещё не испытано им, не прочувствовано сердцем. И стало тягостно и грустно от мысли, что всё это – хорошее, неиспытанное – может пройти стороной.

«Сегодня я на свободе, а завтра?.. Один неосторожный шаг, необдуманный поступок – и я в тюрьме. Следствие, пытки, издевательства… Потом суд, ссылка, а то – каторга или даже виселица… – И холод пробежал по спине Волкова. – Що, Петрусь, злякався? – посмеивался над собой Волков и тут же ответил: – Не робей, хлопчик! Негоже так! Пусть тюрьма, пусть ссылка, каторга… Главное – борьба, не унывать, не опускать руки, не сдаваться!»

Из порта донёсся мелодичный перезвон отбивавших полдень склянок. Он вывел Волкова из раздумья. Пётр выглянул на улицу. Раскалённая дневным зноем улица была пуста, только около соседнего дома играли ребятишки.

Волков поморщился, Павел Алексеев явно задерживался: то ли Валя не нашла его, то ли случилось что-то непредвиденное. Волков всё чаще поглядывал на часы. Склянки отбили ещё полчаса, когда, наконец, в калитку просунулась кудрявая голова мальчика, и он торопливо сообщил:

– Какой-то морячок топает, – и тотчас скрылся в калитке.

Волков выглянул на улицу и узнал своего старого друга Павла – широкоплечего юношу в форме керченского мореходного училища. Минуту спустя Павел уже стоял около Волкова и, смахивая пот с разгорячённого лица, произнёс:

– Бежал сюда, чтобы повидать тебя и сообщить, что через час мы уходим в Батум. Валя предупредила меня, что я тебе крайне нужен. Иначе не пришёл бы, нет времени…

– А я уже волновался, не случилось ли чего-нибудь с тобой, – сказал Волков. – Теперь слушай и запоминай. Надо в Батуме повидать учительницу вечерней школы для рабочих по фамилии Борейко, зовут Ольгой Семёновной, и передать, что ждём её в Керчь. Об остальном она знает. Так запомнил, что надо сказать Борейко?

– Понял. Разыщу и передам. Я пошёл! – И, пожав руку Волкову, Павел направился было к калитке.

– Подожди, узнаем сначала, всё ли спокойно на улице. – Волков подозвал одного из игравших на улице ребят. – Как там?

– Никого нет на улице, окромя двух кошек! – ответил мальчик.

Павел торопливо ушёл.

Под вечер пришла Валя с худощавым черноусым солдатом-артиллеристом. Шли они, не торопясь, временами останавливались, громко чему-то смеялись. Трудно было заподозрить эту молодую парочку в чём-либо крамольном.

– Хорошо придумали! Чувствуется подпольная выучка, – похвалил их Волков, когда они вошли в дом.

В комнате царил прохладный полумрак. Сквозь ставни прорывались лучи солнца, в их слепящих полосах танцевали мириады пылинок. Волков попросил Валю приготовить закуску.

– А мы тем временем поговорим с товарищем Тимофеевым о делах, – добавил он. – Что нового в крепости? Как у вас идут дела? – обратился Петр к солдату.