Семнадцать мгновений весны

ШТИРЛИЦ. Могу вас обрадовать, я вспомнил, откуда на чемодане русской оказались мои пальцы. Ее квартира была на Байрейтерштрассе, не так ли? Где, кстати, эта девица? Я думал, вы устроите нам свидание, так сказать, очную ставку...

МЮЛЛЕР. Скоро ее привезут.

ШТИРЛИЦ. Ладно, время пока терпит.

МЮЛЛЕР. Почему «пока»? Время просто терпит.

ШТИРЛИЦ. Время терпит пока. Если вас действительно интересует эта катавасия с чемоданом, вы должны вызвать всех полицейских, стоявших в зоне оцепления на Байрейтерштрассе — я там остановился и мне не разрешили проехать, пока я не показал наш жетон. Я помог одной несчастной женщине вытащить из завала детскую коляску, для этого мне пришлось переставить несколько чемоданов, один был очень тяжелый. Видимо, это была рация, будь она неладна.

МЮЛЛЕР. Очень правдоподобно. Возникает только один вопрос: с чего бы вас занесло именно к дому, где жила эта русская? Тоже случайность?

ШТИРЛИЦ. Безусловно, если считать случайностью то, что иногда я все-таки выбираюсь под утро домой, чтобы соснуть часок-другой. Или может быть, вы посоветуете мне другой, более короткий путь? Вызывайте полицейских, Мюллер.

МЮЛЛЕР. Хм!.. А что? Давайте попробуем. Сначала поговорим с нашими, немцами, а потом послушаем вашу русскую.

ШТИРЛИЦ. Нашу русскую?

МЮЛЛЕР. Не хватайте меня за язык. Вас кормили? Предлагаю перекусить.

ШТИРЛИЦ. Пора бы.

МЮЛЛЕР. Я попросил принести нам сверху чего-нибудь.

ШТИРЛИЦ. Спасибо. Вы неважно выглядите.

МЮЛЛЕР. Э, хорошо еще, что вообще живу. А на что это вы так хитро намекали — «пока еще время»? В смысле чего это «пока»?

ШТИРЛИЦ. Это мой секрет. Пока!..

(Эсэсовец вносит поднос с едой.)

В такой тюрьме, да еще в подвале я бы согласился поспать денек-другой. Здесь даже бомбежек не слышно.

МЮЛЛЕР. Поспите еще...

ШТИРЛИЦ. Спасибо...

МЮЛЛЕР. Кстати, учтите: мои часы идут абсолютно точно. Это ваши спешат на две минуты.

ШТИРЛИЦ. Пора менять. Если бы мой лонжин врал в каком-то одном направлении, я бы к нему приноровился. Но эти — то отстают, то спешат. Нет, пора менять.

МЮЛЛЕР (глядя на часы). Сколько на ваших?

ШТИРЛИЦ (глядя на часы). Мы беседуем с вами около двух часов.

Затемнение

16. У Кэт

КЭТ, ДОРФ, ГЕЛЬМУТ, БАРБАРА.

ДОРФ. Ну! Вы не мать, вы убийца! Ну! Сейчас я отворю окно и сдерну с твоего ребенка одеяло...

(КЭТ теряет сознание.)

Гельмут, не уходи. Она сейчас очнется, и я буду продолжать... Барбара, принесите воды.

(БАРБАРА уходит.)

Долго это у них продолжается, Гельмут? Там ждут.

ГЕЛЬМУТ. Сколько времени это продолжилось бы с вашей матерью?

ДОРФ. Да!.. С моей матерью!.. Эти сволочи хотят быть чистенькими, а мне поручают гнусность... Дайте спички.

ГЕЛЬМУТ. Я не курю.

ДОРФ. Барбара, захватите спички! Ну-ка посмотрите, она очнулась? Веко задергалось...

ГЕЛЬМУТ. Я в этом ничего не понимаю.

ДОРФ. Барбара! Живее!

(БАРБАРА вносит стакан с водой.)

(Присев на корточки, тормошит Кэт.) А она не умерла? Ну-ка, Барбара, посмотрите...

БАРБАРА (повернув голову Кэт). Нет, дышит.

ДОРФ. Сделайте с ней что-нибудь. Времени мало.

(БАРБАРА бьет Кэт по щекам, осторожно массируя, не делая больно. Плеснула в лицо холодной воды. КЭТ глубоко вздохнула. В руках Гельмута плачет мальчик.)

Да сделайте вы с ним что-нибудь!

ГЕЛЬМУТ. Он хочет есть.

ДОРФ. Что вы заладили, как попугай? Вы думаете, что у вас одного есть сердце?

ГЕЛЬМУТ. Я же просил разрешить мне уйти в другую комнату.

(Звонит телефон.)

ДОРФ (в трубку). Здесь Дорф. Кто? Слушаю вас.

(Кричит мальчик.)

Унесите его, Гельмут, я ничего не слышу...

(ГЕЛЬМУТ уходит.)

Да... Пока еще нет... Вы думаете, Шольц, это так просто? Идите к черту, Шольц... Все. (Бросила трубку.) Ну, как она?

БАРБАРА. По-моему, пришла в себя.

ДОРФ. Прекрасно, дайте ей воды.

(КЭТ делает вид, что еще не пришла в себя.)

Хватит, хватит, не выйдет. Барбара, помогите ей сесть. Ну! Откройте глаза!.. Ладно, оставьте ее, Барбара. Она прекрасно слышит. Сейчас я позову Гельмута и распахну окно...

(КЭТ не выдержала и заплакала.)

Ну? Надумали? Будете говорить?

КЭТ. Я должна подумать.

ДОРФ. На это нет времени.

КЭТ. Я не знаю, что вам нужно. Вы хотите, чтоб я врала вам?

ДОРФ. Я хочу, чтоб вы сказали правду... Ладно, я помогу вам... (Достает фотографию, показывает Кэт.) Вот он, ваш резидент.

(КЭТ молчит.)

Ну? Ясно? Будешь говорить? (Бешено кричит.) Гельмут!

(Вошел ГЕЛЬМУТ. ДОРФ распахнула окно. Отчаянный крик Кэт обрывают два сухих выстрела. ДОРФ и БАРБАРА падают.)

ГЕЛЬМУТ (после паузы). Фрау Кин... Тут рядом автобусная остановка. Возможно, нам удастся бежать...

Затемнение

По радио слышны позывные советской радиостанции: «Говорит Москва. Слушайте передачу для Германии на немецком языке. От Советского Информбюро...» (Передается подлинная мартовская сводка 1945 года). Перед зрителями медленно проплывают служебные кабинеты Управления имперской безопасности. Прильнув к своим приемникам, слушают русское радио МЮЛЛЕР, ШОЛЬЦ, ХОЛТОФФ, ШЕЛЛЕНБЕРГ... Не дослушав сводку до конца, ШЕЛЛЕНБЕРГ нервно выключает приемник.

17. Кабинет Мюллера

На поставленных в ряд стульях сидят ШТИРЛИЦ, ШОЛЬЦ и ХОЛТОФФ.

МЮЛЛЕР (подойдя к двери). Следующий!