Сердце ангела

— Кем был объект вашего интереса? Тот, который исчез?

— Я не могу дать вам эту информацию без согласия моего клиента.

— Чепуха, Энджел. Вы вовсе не поможете вашему клиенту, если я заберу вас с собой, а именно это я и сделаю, если вы «захлопнетесь».

— К чему сердиться, лейтенант? Я работаю на адвоката по имени Уайнсэп. Это дает мне такие же права конфиденциальности, как и ему. Если вы арестуете меня, я выйду обратно в течение часа. Не стоит тратить городские деньги на мою доставку в участок.

— Номер телефона этого адвоката?

Я записал его в своем конторском журнале вместе с его полным именем и, вырвав страничку, подал ее Стерну.

— Я рассказал вам все, что знаю. Судя по тому, что я прочел в газете, с Тутсом разделались его друзья-сектанты, любители куриных потрохов. Если вы прихватите кого-нибудь из них, буду рад помочь в опознании.

— Очень благородно, Энджел, — усмехнулся Стерн.

— Что это? — спросил вдруг сержант Деймос. Он бродил по конторе, держа руки в карманах, посматривая туда-сюда. Вопрос касался йельского диплома степени, принадлежащего Эрни Кавалеро. Он висел в рамке на стене, над шкафчиком с досье.

— Это диплом степени, — объяснил я. — Когда-то принадлежал парню, который начал этот бизнес. Он уже умер.

— К чему эта сентиментальность? — пробормотал Стерн в своей манере чревовещателя.

— Придает солидность.

— А что в нем сказано? — захотел узнать Деймос.

— Понятия не имею. Я не читаю на латыни.

— Вот оно что. Латынь.

— Вот именно.

— Какая разница, будь это даже иврит? — осведомился Стерн. Деймос пожал плечами.

— Еще какие-нибудь вопросы, лейтенант? — спросил я.

Стерн вновь уставился на меня взглядом мертвого легаша. По его глазам видно было, что он никогда не улыбается. Даже во время допроса третьей степени. Он просто делал свою работу.

— Нет. Можете отправляться завтракать вместе с вашим правом на конфиденциальность. Может, мы и позвоним вам, но беспокоиться вам нечего. Подумаешь, помер какой-то черномазый. Всем начхать на него.

— Позвоните, если я понадоблюсь.

— Само собой. Нет, каков принц, а, Деймос?

Мы вместе втиснулись в крошечный лифт и спустились вниз, не произнеся больше ни слова.

Глава двадцать четвертая

Закусочная Гуфа находилась на 43-й улице, напротив Таймс-Билдинг. Там было полно народу, но я протиснулся в уголок возле бара. Время поджимало, поэтому я заказал только ростбиф с ржаным хлебцем и бутылку эля. Клиентов обслуживали быстро, и я уже смаковал пиво, когда меня заметил пробиравшийся к выходу Уолт Риглер.

— Что привело тебя в эту берлогу щелкоперов, Гарри? — прокричал он, перекрывая шум толпы газетчиков. — Я думал, ты обедаешь у Дауни.

— Стараюсь не становиться рабом привычки.

— Звучит по-философски. Что новенького?

— Почти ничего. Спасибо, что позволил мне потрясти морг. За мной должок.

— Брось. Как продвигается твой маленький детектив? Раскопал хорошего дерьма?

— Больше, чем достаточно. Вчера мне показалось, что я вышел на приличный след. Пошел повидать предсказательницу судьбы — дочку Круземарка, но оказалось, что промахнулся.

— Что ты имеешь в виду, говоря, «промахнулся»?

— Одна из них черная колдунья, другая белая. Та, что мне нужна, живет в Париже.

— Я не понял, Гарри.

— Они близнецы: Мэгги и Милли, эти девицы Круземарк.

Уолт почесал затылок и нахмурился.

— Кто-то подшутил над тобой, парень. Маргарет Круземарк — единственный ребенок в семье.

Я едва не захлебнулся пивом.

— Ты в этом уверен?

— Ну еще бы. Вчера я как раз навел для тебя справки. Целый день их семейная история пролежала у меня на столе.

— Ну и провели же меня!

— С этим трудно поспорить.

— Мне следовало понять, что она держит меня за простака. Слишком гладко все выглядело.

— Знаешь, приятель, ты говоришь загадками.

— Извини, Уолт. Просто мысли вслух. Сейчас пять минут второго, верно?

— Почти так.

Я поднялся, оставляя мелочь на стойке.

— Пора бежать.

— Будто я уговариваю тебя остаться, — криво улыбнулся Уолтер Риглер.

Через несколько минут я был в своей конторе, где меня ожидала Эпифани Праудфут. Юбка из клетчатой «шотландки» и синий кашемировый свитер делали ее похожей на юную студентку.

— Извините за опоздание, — сказал я.

— Не за что. Я пришла рано. — Она отбросила в сторону зачитанную «Спорте Иллюстрейтед» и распрямила скрещенные ноги. Они прекрасно смотрелись даже на дешевом стуле из пластика.

Отперев дверь в кабинет, я пригласил ее войти.

— Почему вы хотели меня видеть?

— У вас не слишком внушительная контора. — Она сняла со стола свою сумку и пальто, приподняв стопку старых журналов. — Видимо, вы не относитесь к модным детективам.

— Я не лезу в глаза. — Я закрыл дверь и повесил свое пальто на вешалку.

Она стояла у окна и смотрела вниз, на улицу.

— Кто платит вам за поиски Джонни Фейворита? — спросила она у собственного отражения в окне.

— Я не могу этого сказать. Кроме прочего, моя служба включает в себя конфиденциальность. Вы не присядете?

Я взял у нее пальто и повесил рядом с моим, а она грациозно опустилась на мягкий, обтянутый кожей стул напротив стола. Это было единственное удобное местечко во всем помещении.