Сердце Ардии

Найти беглецов по свежим следам в снегу для опытного егеря — оскорбительно лёгкая задача. Какая судьба постигла большинство из воров, для Кенрата навсегда останется загадкой, но вот одного из них Ондар зачем-то притащил обратно. Тощего юнца лет двадцати, с выраженной теридианской внешностью — рослого, загорелого, с золотистой, будто сноп на поле, шевелюрой.

Парень что-то промычал, но говорить ему мешал кляп во рту. Хотя он постоянно ёрзал, освободиться от пут самостоятельно не получалось. Будто в последней надежде вор поднял на Ондара полные слёз глаза.

— Ой, ну перестань! — Кузнец отмахнулся с деланным добродушием. — Думаешь мне самому было по нраву резать твоих приятелей?

Юноша вновь встрепенулся, пытаясь вырваться. Тщетно.

— Вот кто вас просил сюда лезть? — уже серьёзнее спросил Ондар, будто забыв, что ответить собеседник не сможет при всём желании. — Вы же ребята молодые, вам бы жить и жить! Особенно девчонку ту жалко… кем она тебе была? Сестрой? Подружкой? Подругой друга?

Пленник молчал, в глазах появилась ярость.

— Ну вот какой смысл теперь на меня так смотреть? Вы сделали что хотели, а я что должно. — Ондар скрестил на груди руки и несколько раз измерил шагами сарай, куда притащил неудавшегося вора. — Я ведь прекрасно знаю, что значит растить такого оболтуса, у самого…

Он резко замолчал и взглянул на приоткрытую дверь.

— Входи уже, шпион малолетний.

Кенрат подчинился. В ту пору он уже разменял четырнадцатый год и стал похож на молодого мужчину. Пожалуй, он даже почти не уступал пленному в комплекции, не считая роста.

— Ну вот зачем ты сюда пришёл, а? — спросил он у сына.

— Кто это, пап? — Мальчик решился ответить вопросом на вопрос.

Ондар тяжело вздохнул. То, что должно было случиться дальше, его совсем не радовало, и, наверное, запросто можно было бы этого избежать. С другой стороны, не зря ведь бармирец тащил на себе хнычущего вора.

Кенрату пора повзрослеть.

— Помнишь первое правило, которому я учил тебя?

— При первой опасности бежать так, чтобы пятки сверкали?

Мужчина искренне и очень тепло улыбнулся. От этого связанному парню почему-то стало ещё страшнее.

— Не это, другое.

— Никому не позволять узнать про то, чем мы тут занимаемся. — Кенрат покосился на раскуроченный тайник. — Про лунную сталь.

— Верно. — Отец взмахнул руками и подмигнул. — А третье напомнишь?

— Никому, никогда и ни при каких обстоятельствах не позволять знать про лунную сталь в нашем доме! — уже увереннее заявил сын.

— Верно, — снова обрадовался мужчина. — А что я говорил делать, если про лунную сталь всё же узнают?

Кенрат сглотнул. Он знал ответ, но появившийся в руке отца нож давал понять, что можно и промолчать.

— Если есть возможность бежать от опасности, то беги. — Ондар протянул оружие рукоятью вперёд. — Но, если бегством не спастись, даже заяц выпускает когти.

Парень на полу издал не то вой, не то стон и выгнулся назад, как старое коромысло. Ни ярости, ни мольбы в глазах не осталось, только первобытный страх.

Кенрат в ужасе отшатнулся.

— Папа… не надо!

Бывший Стальной ещё раз вздохнул и перехватил нож клинком вперёд.

— Наверное, и впрямь слишком рано.

С этими словами Ондар бесшумно оказался прямо над светловолосым парнем, а затем, не давая ему даже поднять взгляд, быстро полоснул по горлу.

Алая кровь плотным фонтаном хлынула из раны, сбавляя напор с каждым из последних ударов сердца. Юноша бился в конвульсиях, словно молодой барашек на бойне, пока наконец не затих.

На последних секундах жизни вора Кенрат не выдержал и зажмурился. Он так и стоял с закрытыми глазами, пока не почувствовал, как отец взял его за руку. Юноша думал, что пальцам сейчас станет тепло и липко от свежей крови, но оказалось, что умелый воин проделал всё чисто.

Всё же не в первый раз.

— Ты для меня всё, Кенрат, — произнёс мужчина, заглядывая сыну прямо в глаза. — Без тебя моя жизнь не имеет смысла, и я готов на всё, чтобы защитить тебя даже от намёка на опасность. На всё.

Сын молчал.

— Неужели нельзя было иначе? — наконец решился юнец.

Ондар качнул головой.

— То, что мы делаем, сын, незаконно, — строго произнёс он. — Если Стальной гарнизон об этом прознает, расправится и со мной, невзирая на заслуги, и с тобой, хотя ты ребёнок.

Отец распрямился и выпустил ладони Кенрата, повторив шёпотом: «Ребёнок».

— Тогда давай прекратим этим заниматься! — чуть не крича, выпалил сын. — Ты отличный кузнец и ещё лучший воин! Мама…

Мужчина заставил его замолчать одним взглядом.

— Иди спать, я тут приберусь, — приказал Ондар. — В следующий раз отказаться не выйдет, — добавил он, когда сын подошёл к двери.

За последующие годы Кенрат так и не решился рассказать Мильбену обо всём, что случилось тем вечером.

***

Кабинет коменданта обустроили на вершине маяка, прямо перед подъёмом к огромному светокристаллу. К нему вела винтовая лестница, насквозь проходя ещё несколько этажей, уставленных письменными столами, за которыми трудились Стальные в форме с зелёными лентами. Бюрократы внутренней службы, усердно занимавшиеся бухгалтерией заставы.