Сердце Ардии

— Не забывайте, вас никто не отпускал, судно по-прежнему опечатано, — проскрипел кастелян, сидевший на каком-то ящике.

Хотя Стальной старался не подавать виду, беспокоился он, похоже, не меньше. При нём, как и положено, было копьё с неестественно блестящим наконечником, но пускать его в ход мужчина с зелёной лентой через плечо откровенно побаивался.

— Да ладно вам, господин, это всё стресс и усталость, — заявил Киган. — Доверьтесь коменданту и тому полукровке в зелёном.

— Разве он не дортхонец? — Мильбен с удивлением обернулся. — Но у него же тёмные…

Киган и Тави одновременно захохотали, не дав парню закончить.

— Мы, эльфы, друг друга не по цвету волос различаем, — сквозь смех пояснила Тави, глядя на юношу как на ребёнка, спросившего глупость. — Ты же видел глаза?

— Готов спорить, его бабуля загуляла с арванарцем, — добавил Киган.

Девушка резко прекратила хихикать.

— Это разве плохо? — недоуменно спросил Мильбен. — Разве в Гарнизоне не плевать на то, откуда ты?

Стальной на ящике презрительно хмыкнул.

— Официально Арванар так и не присоединился к инициативе Гарнизона, так что рыжих эльфов среди нас мало, да и тех безопасность держит на особом контроле, — с умным видом заявил он. — Арванар из арванарца не вывести, даже если вывезти арванарца из Арванара.

— С Третьей войны, считай, шестьдесят лет прошло, без года, а зеленоглазыми кое-где до сих пор детей пугают, — добавил Киган.

— Ну, может быть, этот не такой. Не зря же его самого в «Садовники» приняли. — Парень облокотился на перила. — Я вообще против того, чтобы осуждать кого-то за деяния предков! Вон хотя бы Кенрата взять, его отец…

— Здесь, — перебил Киган.

Мильбен резким движением развернулся и принялся глазеть на лагерь Стальных. К нему присоединилась и Тави, вцепившаяся в край борта так, что побелели костяшки. Юноша осторожно накрыл её руку своей.

— Я в них верю, — заявил он и увидел благодарность в красных глазах.

Причал находился от лагеря на почтительном расстоянии, так что рассмотреть в деталях происходящее у ворот было сложно. Зато не заметить, как в воздухе расцвела алая вспышка, не получилось бы при всём желании.

— Началось, — прошептал Мильбен.

— Да, началось, — неожиданно холодно произнёс Киган.

А затем прозвучал выстрел.

Резко обернувшись, юноша и эльфийка увидели, как рухнуло на палубу тело Стального. Снаряд самострела с настолько близкого расстояния превратил голову в месиво. За его спиной стоял Киган, перезаряжавший оружие.

— Господин Киганбарра... — Голос Тави дрожал. — Зачем?..

Готовый к новому выстрелу ствол уставился прямо в грудь Мильбену.

— Давай-ка без глупостей, ардиец.

— Ах ты!..

Вырвав руку из пальцев эльфийки, Мильбен бросился на зейхейрца — и тут же упал, хватаясь за рану в животе.

— Нет! — завопила Тави и бросилась к нему. — Нет, нет, нет, нет, нет! Только не так! Только не…

— Жалко дурня, — хмыкнул Киган. — Впрочем, другого я и не ждал.

— Зачем?! — Девушка перевела на старика взгляд, полный ненависти. — За что?!

— Таков был уговор с Ондаром, — пожал плечами зейхейрец. — Я помогаю ему вернуть сына, а он позволяет спасти тебя.

— Спасти? Да вы предали меня! Предали нас!

Сжав кулаки, Тави кинулась на мужчину, но тот снова выстрелил. На этот раз, правда, снарядом, заряженным сетью.

— Кричи, отбивайся, но я увезу тебя даже связанной по рукам и ногам. — Киган отбросил самострел и двинулся к рулю.

— Вас не выпустят! — прокричала эльфийка. — Гарнизон увидит, что вы натворили, и тогда…

Киган вынул из кармана пузатый флакон, наполненный бурой жижей, и продемонстрировал ей.

— У Гарнизона сейчас будет забот побольше, нежели смотреть за моим кораблём, — сказал он со всё той же усмешкой. — Я много лет возил в больные земли наёмников, но и возвращался отнюдь не с пустыми руками. Уверен, даже ты знаешь, что это такое.

— Кровь горванта, — простонал Мильбен, в котором всё ещё оставались силы.

Тави оторопела. О свойствах гноеподобной субстанции, которой сочились эти чудовища, были наслышаны даже в Зейхейре. Именно из-за неё, насквозь пропитавшей больные земли, огромные территории, где гремели битвы Третьей Эльфийской, вот уже больше полувека оставались запретными для всех, кто не связан со Стальным гарнизоном. Это была сама причина появления этой организации.

Когда арванарцы додумались использовать горвантов как живое оружие, о свойствах их крови ещё мало что было известно. Зато после войны стал понятен масштаб катастрофы, которую учинили рыжеволосые эльфы для всего севера.

Необъяснимым образом горвантова кровь искажала потоки силы, буквально заставляя магию сходить с ума. Даже простейшие формулы вблизи земли, на которую упала хоть капля этой жижи, срабатывали с невероятной мощью и непредсказуемыми эффектами, зачастую обращаясь против того, кто их использовал. Для цивилизации, где магия была основой всего, это означало неминуемый крах.

Но хуже всего было то, что всегда и везде находились желавшие и её обратить в оружие, а вместе с ними появлялись и смельчаки, бравшиеся тайно провозить кровь горванта через границу. Такие, как Киганбарра Офиларре Сендар.