Сердце демона

Дело было не столько даже в возможных ядовитых сюрпризах от древних, сколько в особенностях работы с мёртвыми телами в целом. Похоже, отец в самом деле ожидал от Кадмейры чего угодно – не зря намекал у некрополя. От этой мысли становилось несколько не по себе, но Аштирра успокаивала себя тем, что древняя царица хотела быть найденной, хотела передать некий ключ. А после её ждёт торжественное перезахоронение уже в других катакомбах, в недрах Обители, рядом с предками Таэху.

Пока все готовились, Раштау внимательно изучал стык крышки саркофага, закреплённый в пазах по всему периметру. В какой-то момент он вдруг посмотрел на Аштирру над деревянным ликом царицы, прищурился.

– После прохода ловушки… ты ведь не успела открыть лицо тогда, в погребальном зале?

Девушка чуть удивлённо пожала плечами, вспоминая горячку боя.

– Вроде бы нет. Не до того было. А потом меня утащили мумии…

– Хорошо.

– Что ж в этом хорошего? – она тихо рассмеялась.

– Хорошо, что он лица твоего не видел, – коротко ответил Раштау, возвращаясь к изучению саркофага, и пробормотал чуть слышно: – Хотя лучше бы вы вообще не встречались…

– Он своё лицо тоже скрывает, – задумчиво проговорила девушка. – Это какой-то культистский обычай? На других я таких масок не видела. Кто он вообще такой?

– Рэмеи, наделённый немалыми знаниями и силой. Опасный.

– Это я уже и так поняла. А ещё? И почему он так сильно тебя ненавидит?

«… удовольствуюсь твоей головой».

Когда у Аштирры появилось время как следует поразмыслить о произошедшем, она раз за разом вспоминала детали жуткой встречи, уже не затуманенные горячкой боя. И всё больше ей казалось, что ненависть Предвестника была… личной.

Взгляд Раштау, и без того суровый, стал холодным и колким.

– По-моему, причина вполне очевидна. Я стою у него на пути с тех самых пор, как он возглавил культ. И даже раньше… Очень старая вражда. Увы, тебе тоже придётся с этим столкнуться, но я сделаю всё, что в моих… – он запнулся, посмотрел на свои руки, лежавшие на крышке саркофага, словно вспоминая, что Сила его ушла. Потом решительно закончил: – Всё, что бы ни пришлось.

Сердце сжалось от осознания его уязвимости. Прежде это казалось немыслимым. Сейчас был её черёд защищать отца, но говорить об этом вслух Аштирра бы никогда не стала. Просто обещала себе, что будет беречь его и найдёт способ вернуть его чудесный дар. А пока девушка хотела лишь, чтобы между ними не было никаких тайн, чтобы она знала наверняка, с кем и с чем ей придётся иметь дело.

Больше она ничего не успела спросить – пришли остальные. Раштау, кажется, был даже рад, что больше ничего не придётся объяснять. Говорить о культе и Предвестнике ему явно было не по нраву.

– Уверены, что хотите увидеть? – спросил он, обводя всех взглядом. – Ещё есть возможность передумать и отказаться.

Эймер с достоинством покачала головой.

– Нашёл дураков, – фыркнула Нера, скрещивая руки на груди.

Фельдар уже направился к саркофагу.

– Давай помогу крышку открыть – поди, задубела за столько-то веков, застрянет. Мои инструменты как раз пригодятся.

Брэмстон остановился рядом с Аштиррой. Предвкушение в его взгляде было смешано с напряжённым волнением.

– Уверен, что хочешь увидеть её такой? – шепнула девушка, коснувшись его плеча. – Совсем иной, чем представляешь себе…

– Хочу, – тихо ответил менестрель. – Воображение достроит остальное.

Крышка поддалась далеко не сразу, со скрипом, под отборную дворфийскую ругань. Фельдар предлагал даже разрубить саркофаг, но Раштау жёстко осёк его, велев работать осторожно и сохранить всё в целости. Но наконец дело было сделано, крышку аккуратно перенесли и отставили к дальней стене.

Их взглядам открылась мумия в пожелтевших от времени верхних пеленах, украшенная изысканной погребальной маской. В эпоху расцвета Таур-Дуат царские маски отливались из чистого золота, в более поздние периоды – вырезались из дерева, покрывались золотой фольгой и украшались инкрустациями. Маска Кадмейры, созданная рукой настоящего мастера, с любовью и почтением, повторяла прекрасные черты на её саркофаге, пусть даже мастеру этому не были доступны в обилии самые дорогие материалы. Сохранность была просто великолепной – у Аштирры сердце выпрыгивало из груди при одной мысли о том, как тщательно она потом изучит каждый предмет.

Раштау взял со стола фиал, брызнул несколько капель на покровы, немного выждал.

– Не отравлено. Можем продолжать.

– Как будто это бы нас остановило, – тихо сказала Тианера. Эймер хмыкнула.

Дальше пришёл черёд Аштирры помогать. Жрица уже знала, что́ надлежит делать. Вместе с Раштау они с величайшей осторожностью, чтобы не повредить ни драгоценный убор, ни само тело, отделили маску от мумии и поместили на стол рядом.

Брэмстон замер, разглядывая черты царицы в золоте, не решаясь заглянуть в саркофаг.

Раштау и Аштирра работали бережно, неторопливо – надре́зали и сняли верхние пелены, затвердевшие от времени и бальзамирующих составов. Попутно жрец рассказывал об особенностях мумификации и погребений эпохи заката Империи.