Сердце Эрии

– Я не смогу его спасти, – отрешенно пробормотала Маретта, когда Йору нашел ее в гостиной поздней ночью.

Женщина сидела на полу, упершись локтями в круглый кофейный столик, перед ней лежала раскрытая книга; чернила поплыли на желтых страницах от недавно оброненных на них слез. Откинувшись спиной на стоящее позади кресло, Маретта задумчиво покрутила в руке пробирку с алой жидкостью. Йору принюхался – пахло кровью.

– Это все, что я сумела очистить, – придушенно прошептала женщина и сглотнула комок, подступивший к горлу. – Этот яд выжигает кровь, я не знаю его происхождения и не могу остановить. Я ничего не могу… – Она прикусила нижнюю губу, сдерживая слезы. – Арий не доживет до рассвета.

Волчонок жалостливо заскулил, прижав уши.

– Скажи мне, Йору, ты хочешь жить как человек? – вдруг спросила женщина, уставившись куда-то в пустоту за его спиной.

– Но я уже живу как человек, – отозвался маленький зверь. – Я живу в человеческом доме, сплю на человеческой кровати и даже почти научился есть за человеческим столом.

Маретта грустно усмехнулась:

– Ты ведь понял мой вопрос, вредный волчонок.

– Я не хочу пить твою кровь, – отрезал Йору.

– Не мою, – едва слышно отозвалась Маретта.

Волчонок навострил уши.

– Вы с Арием практически одного возраста. Ты сможешь взять не только его лицо, но и его место в этой семье, а с моей помощью даже родовую Силу. Часы мальчика сочтены, но твоя жизнь только начинается.

– Это… – Йору запнулся, подбирая слова, – неправильно.

– Неправильно жить в звериной шкуре, в которую вас заперли ведьмы! – не выдержав, воскликнула Маретта.

Йору испуганно вздрогнул, и женщина тут же смягчилась:

– Прости меня. Я лишь хочу сказать, что ты имеешь право на достойную жизнь. Арий умрет независимо от твоего выбора. К тому же с новым лицом твой Король никогда тебя не найдет – не станет искать среди людей.

– И мой брат тоже, – жалобно шмыгнул носом Йору.

– Тогда мы найдем его сами, – пообещала Маретта.

Больше всего на свете Йору хотел этого. Хотел ходить на двух ногах, носить пестрые шелка, как Маретта, и так же держать десертную ложку пятипалой конечностью, восседая рядом во время званых ужинов, которые она любила устраивать. Он хотел завладеть жизнью, которой были лишены его предки, поэтому едва заметно, но решительно кивнул.

– Будет очень больно, – предупредила Маретта. – Тело Ария горит огнем, и ты прочувствуешь пламя его боли, а вместе с ней…

– Смерть, – закончил за нее Йору.

Он пришел в чувство, когда первые лучи солнца заскользили по оконному стеклу. Голова гудела, мысли метались в беспорядочном вихре, и Йору не мог сосредоточиться ни на одной из них. В его груди будто сплелись воедино две совершенно разные души – отрывочные воспоминания умершего Ария неровно сшитыми лоскутами наложились на полотно его собственной жизни.

Йору перекатился на бок, уперся взглядом в мохнатые лапы и сосредоточился на жестких черных шерстинках: неспешно, мысленно перебирая их одну за другой, он перебирал воспоминания, отделяя свои от воспоминаний Ария. В уголках нежно-голубых глаз выступили горячие слезы, когда сердце напомнило о необъятном одиночестве, которое охватило ребенка с последним вздохом, наполненным болью.

Когда разум немного прояснился, Йору поднялся и огляделся. На краю кровати лежала одежда – человеческая.

Никогда прежде волчонок не менял своего облика, но не раз видел, как это делал его старший брат. Эспер часто перевоплощался: то в черного кота, такого же маленького, каким тогда был Йору, и резвился с ним, бегая по Чаще, то становился матерым волком, вступаясь за щенка, вновь угодившего в неприятности. Перевоплощение далось ему с трудом: собирать новое тело оказалось невообразимо больно, но, помимо прочего, Йору, к своему стыду, не сумел вспомнить лица Ария. Перед его глазами всплыли лишь отдельные его черты, потому волчонку пришлось импровизировать.

Когда все было кончено, он с трудом натянул на себя штаны и рубашку – новые конечности не слушались, длинные пальцы то и дело путались между собой, превратив борьбу с пуговицами в мучительную пытку. Поэтому надевать обувь Йору даже не пытался – одной проигранной битвы ему было достаточно.

Ходить на двух ногах тоже оказалось нелегко: они то и дело подкашивались, пятки цеплялись за длинные штанины. Йору сбил колени о твердый пол, пока добирался до дверей спальни, так что оставшийся путь до балюстрады галереи он преодолел ползком. Там, крепко вцепившись в поручень, он неуверенно вытянулся во весь рост – было непривычно высоко и даже чуточку страшно.

– Ты не имела права! – долетел из кабинета разъяренный крик Майрона Эрвора.

Йору с трудом доковылял до приоткрытой двери и опустился перед ней на пол.

– У меня не было выбора, – спокойно, даже безжизненно отозвалась Маретта. – Если в следующий раз отравят тебя, то я хотя бы смогу уберечь наследие нашего отца с помощью законного приемника.

– У тебя был выбор! – прорычал мужчина. – Ты могла спасти мою семью.