Сердце Эрии

Я в очередной раз притянула к себе одну из книг.

«Оставь ее, Алесса. Ничего нового ты там не найдешь», – услышала я мягкий голос Эспера.

Тамиру не спал уже некоторое время, потревоженный моими клокочущими эмоциями. Я не сумела оградиться и сберечь его сон – все стены, что я выстроила между нами, рассыпались под натиском моей злости, будто соломенные.

Проигнорировав слова зверя, я упрямо распахнула книгу в случайном месте и уставилась на небрежно вклеенную страницу, разрисованную резкими размашистыми линиями. Казалось, кто-то спешно заштриховал лист, спрятав под темными чернилами нечто важное. Но, к моему удивлению, чем дольше я смотрела, тем отчетливее понимала написанное – смысл текста крылся не в скрытых буквах, а в самих штрихах.

Язык лиирит был уникальным. Его нельзя было расшифровать ни с помощью алфавита, ни с помощью Силы. И главная его особенность, как я узнала позже, заключалась в том, что этого языка не существовало. Лиирит наносили на бумагу не слова, а собственные мысли – образы, резкими линиями складывающиеся в узор, различимый лишь для глаз собратьев.

Или глаз полукровки.

Меня разбудил холод: нестерпимый, острый, грызущий тонкие кости, выкручивающий онемевшие пальцы и разрывающий запястье.

Я резко села, выронив из руки волчий оберег. Безжизненно-бледный хрусталик скатился на узорчатую шелковую простыню. Мое сердце неистово заколотилось о ребра – пустота зачарованной Слезы означала лишь одно…

«С ним все в порядке, Алесса!» – поспешил успокоить меня Эспер.

Он крепко вцепился в мой разум, пытаясь унять тревогу, стремительно набирающую силу. Но, не сводя взгляда с погасшего кристалла, я выскользнула из волчьих когтей и рухнула в бездну ослепляющего страха. Тамиру нырнул следом, незримыми клыками впился в мое запястье и притянул к себе – на этот раз у меня не хватило сил, чтобы бороться.

Ведомая зверем, на ватных ногах я добралась до спальни Ария.

Эспер вытянулся на резном изножье, свесив пушистый хвост, – кончик слегка подрагивал, гипнотизируя и заставляя мое сердце умерить бешеный бег и подстроиться под его мерный ритм. Я подошла ближе. Зверь не сводил с меня внимательного взгляда.

«С ним все в порядке», – повторил тамиру, и в этот раз я ему поверила.

Страх разжал свои удушающие тиски, и следом за ним Эспер покинул мой разум.

Арий крепко спал. Слуги отмыли его тело от следов долгого изнурительного путешествия, и волосы мягкими шелковистыми локонами рассыпались по подушке. Кожа приобрела румяный здоровый вид, но синяки от уколов, к моему удивлению, так и не сошли. Тревога ущипнула меня за сердце – обычно тамиру хватает одной ночи, чтобы исцелиться от столь мелкой травмы, – но я тут же подавила ее.

Мои пальцы легли на простыню рядом с рукой Ария, но я не осмелилась к ней прикоснуться – побоялась разбудить и лишиться возможности открыто и беззастенчиво рассматривать его лицо. Я медленно скользила взглядом по дрожащим ресницам, по точеной линии скул и острым ключицам, не прикрытым тонким одеялом.

– Чувствую себя диковинным экспонатом, – вдруг произнес Арий, и я вздрогнула от испуга. – Сначала Эспер пялился на меня всю ночь. – Рыжий кот тихо фыркнул в ответ на его насмешливое замечание. – А теперь ты неотрывно разглядываешь. Я, конечно, подозревал, что это лицо вышло совершенным, но не был готов к такому вниманию.

Арий открыл глаза и весело усмехнулся, а мои щеки залил непрошеный румянец.

– Волчий оберег погас, – сменила я тему, стараясь казаться невозмутимой.

– С чарами такое случается, – беспечно пожал плечами Арий. – Но тебе больше не нужен этот оберег, пташка. Если ты захочешь ощутить мое тепло, тебе достаточно взять меня за руку.

Он протянул ко мне раскрытую ладонь, и я, преодолевая смущение, вложила в нее свою. Арий мягко сжал мои пальцы и улыбнулся.

Внезапно Эспер – я на мгновение забыла о его присутствии – кубарем скатился на дощатый пол. Рыжий хвост мелькнул под кроватью, и в этот момент двери резко распахнулись. Я рефлекторно попыталась отпрянуть, но Арий лишь крепче сжал мою руку, удерживая меня на месте.

– Вижу, тебе уже лучше, – насмешливо произнесла Маретта, по-хозяйски перешагнув порог. Уголки ее алых губ приподнялись в такой же лукавой улыбке, как у Ария. Было сложно понять, искренняя она или за весельем крылись иные, сдерживаемые на публике чувства.

Женщина подошла ближе, окинув меня оценивающим взглядом, от которого отчаянно хотелось спрятаться в темном углу или под кроватью, где уже затаился Эспер. Рядом с Мареттой – обворожительной, утонченной, увенчанной блеском драгоценных камней в черных, как вороново крыло, волосах, стекающих по спине до поясницы, – я ощущала себя пугалом, сбежавшим с пшеничного поля.

– Аканта уже накрыла стол к завтраку, – миролюбиво сообщила Маретта. – Твои друзья уже внизу, ждут, когда ты к ним присоединишься. Ступай, а я пока осмотрю пациента.

Ничего не ответив, лишь смущенно кивнув, я высвободила руку из пальцев Ария – он одарил меня улыбкой, одновременно ласкающе нежной и причиняющей боль, заставляя сердце биться чаще, – и поспешила покинуть комнату.