Сердце некроманта

Я пересказала, как встретилась с душой отца. Роналд выслушал молча. Опустил голову, длинные волосы упали на лицо, и, если какие-то чувства отражались на нем, я не могла этого видеть. Наконец он снова посмотрел на меня.

— Спасибо, что простилась с ним. Жаль, я не успел. Но надеюсь, его душа обрела покой.

Дитрих дернул щекой, и я испугалась — он сейчас скажет что-нибудь… Что-нибудь злое вроде того, что душа моего отца отправится не к Фейнриту, не заслужив оказаться у престола Пресветлого бога. Но некромант промолчал.

— Это все осложняет. — Роналд потер лоб. — Мы с отцом надеялись, что я отсижусь послом в Эшене год-другой.

— Разве у нас есть посольство в Эшене? — не удержалась я.

Остров-государство, настолько ничем не примечательное, что никто из более сильных соседей ни разу даже не пытался его завоевать. Орден послал туда миссию, но местные, послушно приходя на службы, продолжали молиться ветру и морю — тому, что давало им пищу и составляло их жизнь. Посольство в этакой глуши? С королевским сыном в качестве посла?

— Нет, и теперь, похоже, не будет, — сказал Роналд. — Губерт считает, что отец стал стар и слаб и лишь потому склонился перед Орденом, а сам он готов показать братьям, где раки зимуют. Так что как только он сообразит, где я, пошлет за мной, и потом велит появляться у всех на виду, а я не смогу отказать королю. Только гонора ему хватит до тех пор, пока его не притравят. Не сразу насмерть, а так, чтобы сколько-то протянул, а за это время меня показательно казнят…

— За что? — изумилась я.

Дитрих хмыкнул, брат сделал вид, будто не услышал моего вопроса. Как всегда. А я еще надеялась с ним договориться!

— Дабы всем было понятно, что никакое происхождение не спасет от справедливой кары. А потом на свет божий вытащат нашего троюродного кузена, который не посмеет и рот открыть.

— Как будто вы смеете рот открыть, — неожиданно зло бросил Дитрих. — Мальчишки, которые строят рожи в спину отцу-настоятелю и потому считают себя очень храбрыми, и то смелее вас.

Я прикусила губу — еще немного, и завизжу «не надо!» Только не хватало, чтобы мой брат всерьез сцепился с моим…

Моим любимым.

Как же так вышло, что этот человек со злым языком стал для меня дороже всех на свете за какие-то несколько дней? И что же мне теперь делать?

— Тебе известно имя Хейндрик? — вкрадчиво поинтересовался Роналд.

— Тот, которого отлучили от благодати за попытку оспорить право Ордена назначать наместников на его земле? И которого после этого чуть не сожрали его собственные князья, так что он вынужден был на коленях просить у Первого брата прощения, чтобы Орден помог справиться с ними? — усмехнулся Дитрих. — Так сам пригрел у себя свору гиен.

— Много ты понимаешь в политике!

— Я понимаю, что это вы, власть имущие, довели до такого. Сами вырыли себе могилу, поддерживая Орден и помогая ему нести свет, чтобы легче было подчинить себе чернь. Только свет этот выжжет землю в пустыню, и не будет тени, чтобы укрыться. Вы два века охотились и продолжаете охотиться на тех, кто мог бы дать отпор зарвавшимся святошам. Ваших детей воспитывают светлые. А потом вы удивляетесь, что вам нечего противопоставить Ордену?

Роналд усмехнулся так же зло.

— Обличил? Горд собой? А чем ты, который сбежал, когда у него проявилась сила, отличаешься от нас? Тем, что не пытаешься хоть как-то противостоять Ордену, не давая ему воли, а просто прячешься от него, словно таракан в стенной щели?!

— Хватит, вы оба! — не выдержала я.

— Не лезь в мужской разговор! — рявкнул Дитрих, и одновременно на меня вызверился Роналд:

— А с тобой мы потом поговорим, без посторонних!

— Это ты здесь посторонний! — воскликнула я, сама не зная, откуда у меня взялась смелость спорить с разъяренным мужчиной.

— Ты спрашивал, чем я отличаюсь от вас? — обманчиво мягко начал некромант. — Хотя бы тем, что я осмелился вытащить с эшафота твою сестру. Пока твой отец отворачивался, а сам ты, как говоришь, размышлял…

— А из-за кого она там оказалась?

— Хватит! — снова прикрикнула я, забыв, что мне надлежит кротко внимать — и как женщине, присутствующей при разговоре мужчин, и как слуге во время спора господ. Но меня снова не услышали.

— Кто ее обесчестил?!

— Да как ты… — Дитрих взлетел на ноги, одновременно вскочил навстречу ему Роналд и потянулись к магии его люди.

А потом загрохотало, и на миг мне показалось, что это ярость мужчин обрела плоть, разнеся все вокруг.

Глава 24

Я хотела закричать, броситься между магами, чтобы их разнять. Но они, позабыв друг о друге, смотрели в потолок. Время словно замедлилось. С крыши посыпались доски, треснула здоровенная балка. Завопили люди. Те пятеро, что были с братом и пока оставались в своем углу, рванулись к нам, разворачивая заклинания. Что-то крикнул Роналд. Обломки кровли устремились вниз, я вскинула руки, выставляя щит, одновременно рядом распрямился Дитрих. Я мысленно застонала — теперь всем магам стало очевидно, что он темный, но уже ничего не поделать.