Сердце-пламень

– Если будешь стоять смирно, ничего страшного не случится.

Он что-то прорычал, дернулся, но тут же провалился по бедро.

– Говорю же. – Я наконец перевела дыхание. – Чую, водяной устроил себе тут на зиму логово. Он тебя не тронет, боится. Но вода будет стараться размыть землю под тобой.

– И что?

– Я пойду в Лихоборы, постараюсь спасти хоть кого-то. – Я покосилась на кольцо. – Как дойду, отправлю твоих молодцов тебе на выручку. И жрецам будет чем заняться, и мне.

– Чудова Рать уничтожила мой город, Лесёна!

– И потому ты готов мириться с любыми путями, лишь бы убить побольше колдунов?

– Я не убиваю колдунов! – рявкнул Альдан.

– А кто создал оружие, едва не разрушившее Нзир, и оковы, закаленные в крови Мечислава и пленных колдунов?

Альдан вскинул на меня горящие мукой глаза.

– Повтори!

– Так ты… не знаешь?

Я коротко пересказала ему все, что произошло в лесу. Про Ольшу, про появление первого жреца. Я умолчала про рассказ лешего, памятуя о сказанном Дареном. Сам того не ведая, Альдан действительно подтолкнул Ворона к кровопролитию. Но он должен знать про последние часы своего предка. Так будет правильно.

– Я не верю… Это неправда… Это морок, придуманный Дареном!

– Если мы продолжим кровопролитие, то сами призовем погибель на свою голову. – Я смотрела на свои острые, словно кинжалы, когти. – Ворон пожрет Срединный мир. Он считает всех нас недостойными не только Даров, но и свободной жизни вообще. И знаешь что? – сказала я с горечью. – Может, он не так уж не прав. Может, мы и правда все это заслужили. Своей ненавистью друг к другу.

Не найдя в себе больше сил смотреть на него, я повернулась. Поверил он мне про оковы и Мечислава, как поверил мне тогда, в Линдозере?

Неужели все мои слова бессмыслены?

– Он снова использует тебя по своей прихоти! – крикнул мне в спину Альдан. – Он обманет тебя! Снова!

– Рада была встрече, возлюбленный мой, – прошептала я.

Шаг, другой… все одеревенело, холодный пот пропитал одежду. Мне было жаль, что Альдан остался в болоте, но, если подумать, это одно из моих бесконечных сожалений и жертв.

Я рванула ворот на шее, утерла лоб.

Вдруг на меня сверху упало нечто темное.

– Я много лет выживал в лесу, – прорычал Альдан мне в ухо. – Думаешь, меня так легко остановит болото?

Он пытался скрутить мои руки, но я, извернувшись, укусила его в шею. Он выпустил меня, вряд ли от боли, скорее от неожиданности… Мгновение, и мои ногти изменились. Еще одно, и его горячие руки сомкнулись уже на моей шее.

Меня окутал его запах. Травяной и терпкий.

Когда-то в другой жизни я шла по лесу с Альданом, и в воглом воздухе линдозерского леса мерцала брошенная им светящаяся пыль. Ночь Папоротника… древний обряд, соединивший наши нити судеб. И поверх него – другой, с Печатью, все разрушивший.

Теперь вместо обрядового шнура на моей шее каменной хваткой лежало кольцо его рук, а сам Альдан вдавливал меня в землю.

– Он превратил тебя в чудовище, – хрипел он.

Мои когти были приставлены к его сердцу.

– Что, только это мешало тебе быть со мной? – Дышать становилось все тяжелее, но я все же улыбнулась. Нагло, по-колдовскому. – Поэтому ты оставил меня?

Альдан отбросил руки от моей шеи, как от огня, а потом и вовсе отшатнулся, пряча взгляд за упавшими на лицо седыми прядями. Но я бросилась на него, в последний миг понимая, что он не отразит удар, что он сам желает его.

Я остановилась, а в следующий миг занесла ладонь.

Альдан не сдвинулся.

На его щеке загорелся алый след… Моя рука тоже горела от отдачи.

– Бейся с чудовищем! – крикнула я, все больше распаляясь от его покорности.

Я отпустила Дар и заколотила по Альдану голыми руками.

– Клятый наследник Мечислава! Ну же, бейся со мной!

Вдруг он схватил меня за плечи и прижал к себе. Я взвыла, пытаясь вырваться, оттолкнуть его, но добилась лишь того, что мы потеряли устойчивость и покатились кубарем вниз, в овраг. Альдан еще крепче прижимал меня к себе, одной рукой сберегая голову и спину от камней.

Мы упали на дно оврага. Альдан оказался сверху, одновременно нависая надо мной и вжимая в мокрый снег. В его глазах плескалось что-то похожее на отчаяние, и я поняла, что он не меньше меня горюет о случившимся.

И о не случившемся тоже.

Я перестала дергаться и обмякла, глядя на него. Мы уже оказывались так однажды в объятиях друг друга. На болотах Линдозера. Как раз перед тем, как все пошло наперекосяк.

– Прости, что не понял, что ты была околдована, – прошептал Альдан. – Но это не потому, что я считаю тебя чудовищем. Рядом с тобой я совсем теряю голову.

Он отстранился и начал вставать, но я обхватила его руками.

Шепнула:

– Тогда ты должен мне тот раз.

Альдан вопросительно посмотрел на меня. Ворон отнял у каждого из нас что-то личное, но пусть злость, пусть все, что он оставил мне, пусть прах и пепел исчезнут, пусть останутся в прошлом.

– Сотри с меня те прикосновения, – хрипло сказала я, стирая со скулы Альдана каплю крови, оставленную моими когтями.

Очертив рукой его подбородок, я спустилась к ключицам, с затаенным торжеством отмечая, что он задержал дыхание.