Сердце-пламень

– Наш город снова лежит в руинах, Лесёна, – тихо сказал Дарен. – Погибло двенадцать человек. Раненых больше сотни. Сто тридцать четыре, если точнее. Теперь и колдуны, и люди хотят крови, теперь они хотят воевать… не строить. Не учиться. Казимек предлагает не восстанавливать священную рощу. Знаешь зачем?

Он смотрел на огонь, и его разноцветные глаза, вбирая в себя весь цвет пламени, делались равномерно карими.

– Чтобы помнить… помнить, какую рану червенцы нанесли нам.

– Верно. – Дарен снова потер ладонью подбородок. – К исходу зимы мы будем драться с червенцами. Теперь этого не миновать.

– Ты говоришь так, словно старался отвратить битву.

Дарен невесело рассмеялся.

– А чего хочешь ты, Лесёна? – Он окинул взглядом полки с грамотами. – Книг? Как бы ни любила Нзир, ты предана своему травнику, и я не могу позволить тебе прикоснуться к ним.

От досады я сказала:

– Почему ты зовешь его травником? Альдан – княж Зари и потомок Мечислава!

– Да, пожалуй, пора сменить прозвище. Теперь он сделал нечто достойное потомка Мечислава, – медленно и нехорошо блестя глазами, ответил Дарен.

Я опустила голову.

– Разговор окончен, Лесёна, – произнес Дарен. – Отправляйся к Алафире в лечебницу.

– Я не просила тебя об исцелении, мой царь.

– Так чего же ты хочешь?

Я вскинула на него взгляд.

– Правды!

Он резко наклонился вперед, а потом так же резко встал, посох опустился в его руку и с глухим стуком ударился о пол.

– Почему, как думаешь, у многих открылся Дар только сейчас? – вполголоса спросил он.

Теперь Дарен смотрел на меня сверху вниз, и снова царское в нем принуждало меня если не служить, то отвечать честно.

– Потому что Чудова Рать – чуждые нашему миру существа, отравляли землю нашего мира, – ответила я.

– И если Дар пробуждается, значит ли это, что сама земля, сам Срединный мир желает пробуждения колдовства?

– Я не знаю, чего желает земля. Но колдунов и правда стало больше.

Дарен отошел к центральному столу и, не оборачиваясь, произнес:

– Посмотри на таблицы. Жрецы зарывали наши знания в землю, думая, что земля очистит их. И так же Мечислав поступил с Ратью. Веками они лили руду из наших жил в землю. Что может быть бо́льшим осквернением земли?

Я подалась вперед.

– Сейчас, когда земля ожила, они с таким рвением топят ее в крови. И, сами того не ведая, призывают богов, что покарают их за слепоту!

– Ты про Чудову Рать?

– Не только. С той стороны, в Нижнем мире, многие тысячи голодных, безумных существ. Все они ждут лишь приглашения.

– Но какие же это боги?

– Какая вера, такие и боги, – сухо бросил Дарен. – А теперь представь… Жрецы, поливая кровью землю, приглашают этих тварей в наш мир, и развязывается битва с колдунами. Что будет?

Далеко ходить не пришлось – я вспомнила уже существующую Чудову Рать.

И подавила холод.

– Битва, на которой колдунам так легко пожелать заключить сделку с тем, кто сильнее. Те, что придут на зов крови, вселятся в тела колдунов. Не будет ни победивших, ни проигравших. Все они лишь пополнят воинство Чудовой Рати.

Дарен кивнул с мрачным удовлетворением.

– То, что произошло с Линдозером – только начало. Чем больше червенцы будут убивать, тем быстрее Нижний мир захватит наш. И благодаря усилиям таких неистовых жрецов, как твой наследничек, времени не остается.

Мысли лихорадочно неслись галопом в моей голове. Мне вспоминалось лето, разговор с Вороном. Рать чужда нашему миру, и все в нем ее отторгает…

Отец-Сол… Крылатая!

Вот почему Дарен искал читальню. Он тоже хочет знать тайны договора Ворона и царя Полуночи.

Теперь мне все стало ясно. Дарен не может сдерживать Чудову Рать вечно! У него уже не получилось сделать это с Линдозером.

Чем дольше длится война между колдунами и жрецами, чем больше будет пролито крови.

Тем сильнее Ворон.

Тем ближе конец Срединного мира.

12. Альдан. Цитадель

После атаки на Нзир-Налабах Альдан очень быстро сделался любимцем Злата. По случаю победоносного нападения в столице прошли семидневные гуляния. Отмечали с размахом, с пирушками и народными песнями. Альдана приглашали на трапезы со столичной знатью, и отцы сами приводили к нему сыновей, прося взять на службу, а дочерей, румяных, обряженных по святоборийскому обычаю в бело-алые наряды, будто нарочно посылали с нянюшками передать ему то каравай, то приглашение на вечеры.

Высиживая пиры за длинными столами, Альдан только диву давался, как легко сошла ему с рук утрата Линдозера. Никто не напоминал ему о городе. У всех на устах было только одно – потомок Мечислава прогнал колдовской город и теперь уж точно сокрушит нового колдовского царя, сам Единый теперь с народом Святобории!

Другая жизнь началась и в Цитадели. Червенцы-отцы ждали его на советах, и даже Рагдар приучился при встрече выражать почтение крохотным кивком.