Серена

– Нет, – отрезал магнат. – Как бы ни убеждала нас миссис Пембертон, думается, я предпочту Северную Каролину.

– А жаль, – вздохнул Кэлхун. – То, как вы с Пембертонами сумели нажиться на горных работах и на заготовке леса с одного и того же участка земли, представляется мне просто блестящим.

– О да, – согласился Харрис, подавая официанту знак повторить ему порцию виски. – Пембертоны берут то, что торчит над землей, а я – то, что в глубине.

– И что же вы нашли в этих глубинах? – спросил Левенштейн. – Я не в курсе, что добывается в здешнем регионе.

– Мистер Харрис довольно скрытен по части своих дел, – заметила Серена.

– Верно, – признал промышленник, – но поскольку теперь я купил соседние сто акров и владею ручьем до самого истока, могу быть более откровенным.

– Вы, конечно, не золото имеете в виду? – поднял брови Кэлхун.

Осушив новый стаканчик, Харрис расплылся в улыбке:

– Лучше, чем золото. Близ Франклина находили рубины, которые меряют унциями. Мне самому довелось видеть такой, размером с яблоко. Сапфиры и аметисты тоже есть. И все они добыты в пределах тридцати миль от нашего участка в округе Джексон.

– Значит, ваши новые владения сулят еще больше подобных находок? – спросил Левенштейн.

– Честно говоря, – ухмыльнулся Харрис, запуская руку в карман, – не просто сулят.

Подобно фокуснику, демонстрирующему трюк с исчезновением монеты, он раскрыл ладонь, на которой обнаружилась небольшая серебряная табакерка. Харрис отвинтил крышку и высыпал содержимое в руку.

– Что это? – спросил Левенштейн, разглядывая с десяток камешков, формой и размерами схожих с каплями слез цвета засохшей крови.

– Рубины, – с гордостью ответил Харрис. – Эти камни слишком малы, чтобы стоить больше нескольких долларов, но можете быть уверены, что там их гораздо больше, поскольку эти я самолично собрал в ручье и по его берегам.

– Хотите сказать, течение вымывает их из богатой рубинами жилы, скрытой в недрах? – уточнил Кэлхун.

– Именно. И, как правило, на поверхности оказываются лишь самые мелкие экземпляры.

Харрис высыпал рубины обратно в табакерку, после чего снова полез в карман, чтобы извлечь оттуда другой камешек – того же размера, но уже лилового оттенка.

– Аметист, – доложил он. – Представляете, этот чертов камень валялся прямо у фермерской хижины. Родолитовый песок по всему двору – верный признак того, что стоит только копнуть, и найдешь куда больше того, что я вам показал.

– Сапфиры и рубины! – поразился Кэлхун. – Да это эльдорадо…

– Даже не верится, что в такой глухомани могут таится подобные сокровища, – потрясенно сказал Левенштейн.

– Похоже, поверить было так трудно, что не стоило и упоминать о них прежде, чем мы подписали бумаги, – сказала Серена. – Я права, Харрис?

Магнат довольно рассмеялся.

– Вы меня раскусили, миссис Пембертон.

Серена повернулась к мужу:

– Надеюсь, мистер Харрис понимает, что наш контракт не позволяет ему начать добычу, пока не будет вырублен лес.

– Действительно, – кивнул Пембертон. – Мы можем решить, что некоторые участки должны оставаться нетронутыми еще целое десятилетие.

Лицо Харриса на мгновение вытянулось, но затем вновь приняло решительное выражение.

– Проклятье, мне не следует пить, не повесив замок на язык, – пробормотал он. – Больше десяти процентов не дам.

Кэлхун восхищенно покрутил головой:

– Немногим удавалось перехитрить этого старого лиса. Не соглашайтесь на меньше чем двадцать процентов, миссис Пембертон, заставьте его поплатиться за свое коварство.

– Сомневаюсь, чтобы эти цифры имели значение, – возразила Серена. – Насколько далеко вверх по течению вы зашли, Харрис, чтобы собрать свои рубины?

– Совсем недалеко, – ответил промышленник. – Едва успел дойти до ручья, как увидел первый.

– А далеко ли вы вообще заходили в тот первый день? – настаивала Серена. – Вверх по ручью, я имею в виду.

– С треть мили, но с той поры я одолел весь путь до истока. Это почти миля.

– А рубины? Далеко ли пришлось идти, чтобы найти их?

– К чему вы клоните, миссис Пембертон? – спросил Левенштейн.

– Недалеко… – признался Харрис и чуть задрал нос, будто уловив первое дуновение скверного запаха.

– Рискну предположить, что не дальше полусотни ярдов от фермерского дома, – кивнула Серена.

– Вы же не хотите сказать… – начал было магнат. – Ведь эти камни не были ни огранены, ни очищены! Мало кто смог бы распознать в них рубины… – Еще несколько минут он стоял молча, не в силах произнести ни единого слова. Блеснувшее в голубых глазах осознание заставило их округлиться, пока голова безотчетно моталась, словно магнат буквально пытался отвертеться от признания истины. – Сукин сын Кепхарт: он вымок, разбрасывая их у ручья, – прошептал Харрис и поднял свой стакан выше, похоже готовясь швырнуть его в стену. – Да будут прокляты они оба!