Сестра Королевы (СИ)

С поля состязаний убрали мишени и сняли канаты. Теперь должны были пройти скачки на короткие расстояния. Победителю полагался совсем небольшой приз. Всего три золотые монеты. Но это была борьба ради престижа, и не ради денег. Всего должно было быть три забега по восемь человек. Потом победители всех трех забегов должны были состязаться втроем, чтоб выявить окончательного победителя. Первый заезд прошел быстро и хорошо. Победил молодой рыцарь из свиты брата короля герцога Глостера. Во втором забеге неожиданно оказались двое уже далеко не молодых всадников. Один из них пятидесяти шестилетний грузный барон Фицгилберт, второй, хоть и был худ, но еще старше барона. Леди Айлентина даже не знала кто это. Трудно сказать зачем этим двоим уже далеко не молодым мужчинам понадобилось участие в состязаниях. Уже явно не ради трех золотых! Ради дамы? Тоже сомнительно. Но правила разрешали участвовать всем рыцарям независимо от возраста, кто мог сидеть в седле. Всадники выстроились в линию и по звуку фанфар бросились вперед. До середины поля все шло нормально. Но вдруг на середине поля лошадь одного из участников начала как-то странно взбрыкивать. Видимо под потник ей попала колючка или что-то другое. Лошадь грызла удила, норовила встать дыбом. Но всадник не давал ей этого сделать, притягивая ее морду удилами к самой шее, и всячески пытался удержаться в седле. Лошадь начала метаться из стороны в сторону сбив при этом строй и мешая другим. На поле образовался какой-то клубок из мечущихся под дождем по грязи лошадей, кричащих на них всадников и брызг грязи летящих во все стороны. Один из всадников не удержался в седле и упал в грязь, но ему удалось сначала откатиться, а потом и отползти в сторону. Этим он спасся от страшных лошадиных копыт. Постепенно всадникам удалось успокоить своих скакунов. Трибуны ревели от напряжения. Забег был испорчен, брыкающуюся лошадь, под уздцы увели с поля. Казалось, что все хорошо закончилось и все отделались только испугом и грязью. Всадники возвращались на исходную. Трибуны уже поутихли. И вдруг лошадь барона Фицгилберта шарахнулась в сторону. Не ожидавший этого пятидесяти шестилетний барон свалился в грязь на свое обширное мягкое место. Крякнув так громко, что его услышали на трибунах барон озадаченно сидел в луже. Трибуны гоготали. Побагровев, барон попытался встать, но поскользнувшись на грязи, оказался в этой же луже на четвереньках. Точку в его страданиях поставила собственная лошадь барона. Она лягнула хозяина в толстый зад и тот, перекувырнувшись растянулся в луже на животе. Леди Айлентина задыхалась от хохота, по лицу лорда Седрика текли слезы от смеха. Хохотали все, король, королева, придворные. Казалось, что даже лошади ржут от смеха. Над полем состязаний стоял сплошной стон. Давясь смехом оруженосцы и слуги барона, подняли толстое тело хозяина и потащили на край поля.

Состязание по скачкам, кое- как окончили. Три золотых и победу престижа получил всадник из свиты брата короля.

Оставались выступления борцов. Сами рыцари редко принимали в них участие, но выставляли от своего имени силачей.

- Милорд. - Леди Айлентина посмотрела на мужа. - Вам очень интересно смотреть, как будут кататься по грязи борцы?

- В таких условиях нет. - Ответил лорд Седрик.

- Может вы попросите у короля разрешения покинуть состязания? Мы бы съездили проведать наших девочек и Уильяма? Пообещайте, что к ужину и танцам мы вернемся.

Герцог кивнул и ушел, вскоре он вернулся с разрешением короля. Деланно прихрамывая герцогиня под руку с мужем, в сопровождении его сыновей покинули состязания.

- Вам бы тоже не помешал плащ Сомерсби, миледи. - Заметил герцог.

- А я не поеду верхом. Мой портшез здесь, так что я доберусь в нем.

Носильщики, несшие портшез герцогини тоже были в плащах Сомерсби. Только льняных с кожаной подкладкой. Но фиолетовых и с гербом на плече.

Еще в холле дома, снимая плащи, приехавшие домой супруги Сомерсби услышали из зала радостный смех, визг и лай собаки. Веселье было такое, что еще не войдя в зал, лорд и леди Сомерсби стали улыбаться. В зале, вокруг большого стола, с визгом носились Фелони, Фелисти, Уильям и огромный серый дог. Причем неразбериха была такая, что невозможно было понять, кто догоняет, а кто убегает. Эллис, в своем одеянии послушницы, с улыбкой следила за беготней. Она, как будущая монахиня, не могла позволить себе таких развлечений. Уильям первый заметил, стоявших в дверях, герцога и герцогиню.

- Папа! - Радостно бросился он к отцу.

Герцог подхватил его на руки. Раскрасневшиеся сестры тоже подбежали к отцу. Огромный серый дог по кличке Смоук громко лаял и прыгал вокруг них.

- Миледи. - Учащено дыша девушки присели перед мачехой.

Уильям, которого отец уже поставил на пол, одернул колет и совсем по-взрослому поклонился:

- Ваша светлость, - Склонил он свою растрепанную от игры голову перед мачехой.

- Осталось только, чтобы мне поклонился ваш Смоук. - Засмеялась мачеха.

Дог услышав свою кличку, радостно виляя хвостом, бросился к леди Айлентине, лизнул руку. Все рассмеялись.