Сестренки

Она так благоговейно взяла в руки конверт, помедлила, перед тем как открыть. Смущенно посмотрела на меня:

– Меня куда в гости позовут, я везде прошу карточки смотреть, любые. Родственники, знакомые… У нас у одной девочки карточка мамы ее есть, мама тут в блокаду умерла. Я смотрю и думаю – вот бы и мне хоть карточку…

Я подсела к ней, стала называть изображенных людей. Лидочка рассматривала со всем вниманием, всему удивлялась, радовалась:

– Анисия Алексеевна, какая вы красавица! Наташа, вы такая тут девочка чудесная. А какое платье необычное у вашей мамы, Анисия Алексеевна! Вы на папу похожи, да? Ой, а это что?

– Это моя сестра, – пояснила я, – она потерялась в двадцатом году.

– Две девочки, – медленно сказала Лида, – и медведь, и две куклы! Я видела такое! Только… Не фотографию, а картинку в книжке! Точно!

– Ну, про нас с сестрой книг не писали, – улыбнулась я.

– Но я точно видела!

– Ну, мало ли книг, где девочки с куклами и медведь?

Наташа взяла у нее карточку, вгляделась:

– Вы с Анютой не похожи.

Анюта вообще была ни на кого не похожа, это так. Я – вылитая папа, а Анюта сама по себе.

23 октября.

Лидочку в этот раз провожала я. Вернулась, а Наташа уже спит. Интересно, она будет молчать или все-таки начнет со мной разговаривать?

24 октября.

Разговаривает, но мало и неохотно. Ну, и на том спасибо.

26 октября.

Уж не знаю, связано это или нет, но после той вечеринки Наташа ко мне как-то потеплела: следующим вечером принесла котлеты и винегрет из кулинарии. Мы дома не готовим, утром и вечером просто пьем чай с печеньем или ветчиной, а я обедаю на работе чаще всего или же в столовой.

И вот мы разложили винегрет, котлеты решили не разогревать, был хлеб, сделали бутерброды, поели. Наташа была задумчива, мне казалось, она ко мне как-то приглядывается.

– Жалко твою Лиду, – наконец сказала она, – совсем одна, никого нет. Не могу себе такого даже представить.

Наверное, мне надо было раскинуть объятия, зарыдать, принять мудрый вид, ну, или вообще хоть что-то сделать! Или если бы Наташа после этих слов протянула ко мне руки.

И тут я подумала, впервые, кажется, что мы с ней очень похожи, обе сдержанные, замкнутые, не выражаем лишних эмоций.

Она больше ничего не сказала, доела винегрет с котлетой и быстро ушла куда-то, сказав, что много дел. Нет, она не обняла меня на прощание, больше ничего не сказала, не посмотрела как-то особенно.

Но… как сказать? Я была очень счастлива в тот вечер.