Север и Юг

Когда пришла ночь — торжественная и величественная — и дом погрузился в тишину, Маргарет долго сидела у окна, восхищаясь красотой летнего лондонского неба. Земные огни отбрасывали слабые розовые отсветы на мягкие облака, выплывавшие из неведомого мрака в белое сияние луны. В этой комнате Маргарет простилась с детством и встретила юность — золотое время пробуждения чувств и совести. Однажды, в такую же тихую летнюю ночь, она пообещала себе жить смело и благородно — «без страха и упрека», — как жили героини любимых романов. Тогда казалось, что стоит лишь принять решение, и судьба сложится сама собой. Сейчас стало ясно, что необходимым условием истинного героизма является не только воля, но и молитва. Доверив собственному суждению, она совершила роковую ошибку. Дальнейшие события стали справедливыми последствиями греха, и теперь все объяснения, оправдания и искушения останутся неизвестными тому человеку, в чьих глазах она так низко пала. Она осталась наедине со своим грехом, зная ему истинную цену.

Великодушные рассуждения мистера Белла о том, что почти все люди повинны в двусмысленных поступках, а мотив оправдывает совершенное зло, никогда не казались по-настоящему убедительными. Мысль о том, что, зная истинные обстоятельства, она смогла бы смело сказать правду, утешала слабо. Теперь, когда смерть в очередной раз объяснила, что в жизни по-настоящему важно, попытка оправдаться в глазах мистера Торнтона хотя бы с помощью покровителя предстала жалкой и беспомощной. Если бы весь мир говорил, действовал или хранил молчание с целью обмана; если бы в опасности оказались самые дорогие жизни и самые важные интересы; если бы никто и никогда не узнал истину и не смог измерить степень уважения или презрения и она осталась бы одна перед лицом Господа, Маргарет Хейл молилась бы об одном: чтобы хватило сил говорить правду и поступать по совести.

Глава 49. Спокойное дыхание

Как берег солнечный уныл и пуст!
Неспешен мерный шаг и полон грусти
Глубокий вздох печальных уст.

Худ Т.

— Разве мистер Белл не назначил Маргарет своей наследницей? — шепотом осведомилась Эдит, оставшись наедине с мужем после печальной поездки в Оксфорд.

Прежде чем задать опасный вопрос, она встала на цыпочки, обняла мужа и умоляющим тоном попросила не сердиться. Однако капитан Леннокс ничего об этом не знал, а если что-то слышал, то успел забыть. Вряд ли профессор небольшого колледжа мог оставить значительное состояние, но в то же время двести пятьдесят фунтов в год — сам он никогда не хотел, чтобы Маргарет платила за кров и еду — сумма невероятная, особенно если учесть, что спиртное кузина не употребляла и питалась весьма умеренно. Слегка расстроенная, Эдит чуть отстранилась: романтика момента разрушилась.

Неделю спустя она важно подошла к мужу и торжественно поклонилась:

— Я оказалась права, а вы, благородный капитан, заблуждались. Маргарет получила письмо от адвоката, в котором тот объявляет ее наследницей имущества, оставшегося после уплаты долгов и налогов. Эта сумма составляет около двух тысяч фунтов. Кроме того, к мисс Хейл переходит еще около сорока тысяч фунтов в виде недвижимости в Милтоне.

— Недурно! И как же кузина приняла известие о свалившемся на нее богатстве?

— О, кажется, Маргарет давно знала о наследстве, только не представляла его размеров. Сейчас сидит бледная, растерянная и твердит, что боится ответственности. Однако все это ерунда. Шок скоро пройдет. Я оставила маму расточать елей, а сама побежала к тебе.

Как-то само собой, по общему молчаливому согласию, сложилось, что мистер Генри Леннокс превратился в постоянного юридического консультанта мисс Хейл. Маргарет настолько плохо разбиралась в любых формах бизнеса, что обращалась к нему за каждой мелочью. Он выбрал ей поверенного; он же приносил на подпись бумаги и чувствовал себя абсолютно счастливым, когда доводилось подробно объяснить смысл таинственных законов.

— Генри, — однажды лукаво обратилась к деверю Эдит, — известно ли тебе, какого результата я жду от всех этих долгих обсуждений и переговоров?

— Нет, не известно, — ответил мистер Леннокс покраснев. — Больше того, попрошу ничего не объяснять.

— Что ж, отлично. В таком случае можно не просить Космо прекратить так часто приглашать в дом мистера Монтегю.

— Как пожелаешь. — Генри Леннокс с напускной холодностью пожал плечами. — То, о чем ты думаешь, может случиться, а может и не случиться. В этот раз, прежде чем сделать решительный шаг, постараюсь трезво оценить расстановку сил. Возможно, говорить так невежливо, но если сунешь в процесс свой нос, то все испортишь. Долгое время мисс Хейл держалась со мной крайне холодно, и только понемногу оттаивает. В ней таятся черты Клеопатры — не хватает лишь поклонения языческим богам.

— Лично я очень рада, что кузина — истинная христианка, — сердито парировала Эдит. — Среди моих знакомых так их мало!