Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве

Предприимчивость жителя Копенгагена Эмиля В. Абрахамсона заслуживает похвалы. В 1886‐м он прочел в газетах, что русский писатель Лев Толстой страдает от рожистого воспаления на ноге. В письме к «Hochwohlgeborener Herr Graf» («Ваше высокоблагородие господин Граф») Абрахамсон сообщил, что у него есть средство, способное мгновенно излечить заболевание. Он просил лишь оплатить дорогу до Ясной Поляны и обратно ему и его помощнику. В случае, если снадобье не поможет, расходы на дорогу он вернет (12.09.1886). Был ли Толстой растроган заботой незнакомого дачанина или решил, что пара шутников в духе короля и герцога Марка Твена сбывают доверчивым людям фальшивые лекарства? В любом случае, поездка Эмиля Абрахамсона в Россию не состоялась.

Фру Карин Войгт из Фёрслёв, провинция Фуглебьерк, Дания, тоже тревожилась за здоровье Толстого. Она узнала, что писатель страдает от желчекаменной болезни, и это заставило ее отправить в Ясную Поляну письмо с добрым советом. Карин, мучаясь тем же недугом, обнаружила, что ей становится лучше, если она каждый час выпивает чашечку чая Gundermann. Если такого чая нет в московских магазинах, она готова прислать Толстому пачку (17.01.1900). Gundermann, то есть будра плющевидная, столетиями использовалась в медицине, так что Войгт знала, о чем говорила.

В 1897 году слава Толстого распространилась по всему цивилизованному миру. Пора было предпринимать новые шаги. Так, во всяком случае, считал Фритьоф Алекс. Рукман из Кёпинга, Швеция. Его рождественское поздравление русскому народу и графу Льву Толстому сопровождалось по меньшей мере странным предложением: «If you like to speak to pople on farend planets, you may write to me» («Если вы хотите поговорить с людьми далеких планет, напишите мне»). С прилагаемого снимка, сделанного в фотоателье «Elin Friberg & Co.», смотрел крепкий серьезный юноша в форменных тужурке и фуражке.

«Не мог бы Толстой написать маленькую статью для датского издания Social-demokraten?» – интересовался редактор Эмиль Вийнблад (1854–1935). Никаких претензий по поводу содержания нет, но редактор предлагал первомайский номер (07.03.1899).

Якоб Бергман из Норрчёпинга хотел бы, как и Толстой, трудиться для объединения человечества и способствовать движению вперед. Проще всего это сделать с помощью универсального языка, единого для всех. Бергман предлагал для ознакомления собственную брошюру «Monda lango». Издание на шведском он мог бы оплатить сам, но важнее издать текст на французском (20.01.1900). Невысказанную просьбу о поддержке услышал бы и глухой, но Толстой был сторонником эсперанто.

Йон Лагеркранц изучал теологию в Уппсальском университете. Областью его интересов было русское штундистское движение. Толчок ему дала книга теолога из Невшателя Георга Годета «Persécutions actuelles en Russie» (1896, «Современные преследования в России»). Лагеркранц ознакомился со всей доступной литературой и даже выступал с лекциями. Но история штунды после 1897 года для него белое пятно. Он читал письмо Толстого к царю о духоборах, но нет ли каких-либо материалов именно о штундистах на немецком или французском? (26.11.1901.) В будущем Лагеркранц станет священником и прославится как ботаник, педагог и писатель.

В первом письме к Толстому Лауриц Стефан из Копенгагена выражал радость оттого, что Толстой чувствует себя лучше и может продолжать писать «поучительные произведения» (29.03.1902). В следующий раз, спустя два года, Стефан обратился к Толстому уже в качестве редактора Budbringeren, датского печатного органа Христианского союза молодых людей. Может быть, Толстой напишет несколько строк? Бьёрнстьерне Бьёрнсон ведь написал (22.10.1904). Стефан, активный поборник трезвости, сегодня известен, прежде всего, как автор слов популярной песни «Sejle op ad åen» («Плыть верх по реке»).

Жителю Копенгагена Георгу Вэтцу, изучавшему славянские языки и литературу, пришла в голову грандиозная идея: он напишет биографию Толстого! Работа сможет начаться после того, как Толстой пришлет ему список значимых для него писателей, теологов и философов (13/26.01.1904). Список из Ясной Поляны не пришел, и от идеи стать биографом Толстого Вэтц должен был отказаться.

Вэтц писал на немецком, несмотря на свои занятия русским языком. А самоучка О. Л. Геллейн, торговец алкоголем из Тролла Бруг, Тронхейм, напротив, изложил свой вопрос кириллицей: