«Письмо к шведам» увидело свет в Aftonbladet
17 февраля 1899 года под заголовком «Лев Толстой о Международном конгрессе мира». Статья без осложнений вышла в Англии и Германии, но не в России. Русская окончательная версия была опубликована в лондонском бюллетене Владимира Черткова «Листки свободного слова» (1/1899) и в «Свободной мысли» Павла Бирюкова (1/1899), издававшейся в Женеве. Позднее она вышла и отдельным изданием: «Конференция в Гааге: Обмен мнений шведского общества и Л. Н. Толстого» (Женева, 1899). Тираж и распространение брошюр были минимальны, но предполагалось, что их нелегально ввезут в Россию для дальнейшего копирования.
Конгресс мира в Гааге собрался 18 мая 1899 года. Присутствовали представители 26 правительств. Как и предполагал Толстой, власть имущие с самого начала с сомнением отнеслись к официальным предложениям и стремились прежде всего защищать собственные интересы. Были подозрения, что за российскими инициативами скрываются военно-тактические интересы. Царившее недоверие привело к провалу решения по самому главному вопросу: ограничению военных сил и сокращению оборонных бюджетов. Принятые решения касались смягчения жестокости будущих войн и учреждения Постоянной палаты третейского суда в Гааге. Имя Толстого в дискуссиях не упоминалось, равно как и право на отказ от солдатского обучения и замену военной службы какой-либо общественной работой. Ни российская, ни шведско-норвежская делегации ни словом не затронули эти вопросы. Поскольку военные составляли более половины всех делегатов, вопрос отказа от службы в армии, естественно, рассматривался как попытка подорвать и личные, и национальные интересы. О военном долге и роли солдата вспомнили только в связи с прославлением армии как «великой школы мужества и дисциплины» и демократического элемента империи1072
.Нобелевская премия мира
По завещанию Альфреда Нобеля, премия мира должна присуждаться «тому, кто внесет весомый вклад в сплочение народов, ликвидацию или сокращение численности постоянных армий или в развитие мирных инициатив»1073
. «Вносящего весомый вклад» определяла комиссия из пяти человек, избираемых норвежским стортингом. Положения премии были утверждены весной 1897 года, и тем же летом дебаты уже шли полным ходом.В качестве достойного кандидата британская The Daily News
называла российского художника Василия Верещагина, известного своими полотнами, на которых реалистично и символично изображались ужасы войны, на что Aftonbladet отреагировала так: тогда почему не Толстой, который, «описывая зверства и безумие войны, сильнее, чем кто-либо из ныне живущих, способствовал пробуждению презрения к современному организованному насилию»? При этом вполне резонно предполагалось, что Толстой вряд ли примет награду только за то, что он говорит правду1074.Новость о том, что шведская пресса связывает его имя с премией мира, заставила Толстого принять участие в дискуссии. Как и ожидалось, в награде он был не заинтересован, но с готовностью предложил альтернативу. В открытом письме в газету Stockholms Dagblad
он предложил передать премию в размере ста тысяч рублей духоборам, кавказской секте, число сторонников которой достигало 10 000 человек. «Никто в наше время не послужил и не продолжает служить делу мира действительнее и сильнее этих людей»1075. Убежденные в том, что христианин не должен убивать, духоборы отказывались отступать от веры и служить в армии. Пока другие говорили и молились о мире, духоборы своими действиями заявляли: «Мы христиане и поэтому не можем согласиться быть убийцами, вы можете и мучить, и убивать нас, мы не можем помешать этому, но мы не можем повиноваться вам, потому что исповедуем то самое христианство, которое и вы признаете»1076. Поступки духоборов показывали, что это единственно возможный способ решить мирный вопрос, подчеркивал Толстой. Власти реагировали тем, что отправляли отказчиков в штрафные батальоны или тюрьмы, а их семьи высылали в дальние регионы, где не было никаких возможностей для выживания. Поэтому духоборы крайне нуждались в поддержке, в том числе и материальной.