Северный свет

– А этот Билл Митчелл, проклятый, как бес…

– Бет, не ругайся.

– Я и не ругалась, Мэтт, это песня такая. Чуть что не по нем, сразу в драку он лез…

– Может, споешь что-нибудь другое, с хорошими словами? Помнишь, преподобный Миллер тебя учил? «Вперед, Христово воинство…»?

Она сморщила нос.

– Мне «Поселок девятнадцать» больше нравится. Про лесорубов веселее, чем про Иисуса. Он небось и бревно вращать не умел. Да и куда ему, в этой его ночной рубашке.

Ближайшая церковь была в Инлете, и мы там не появлялись с тех самых пор, как умерла мама. Это она заставляла нас туда ходить. Папа религией не интересовался. Я подумала, не сводить ли мне сестер в церковь в воскресенье.

– Джим Лу на него обозлился на днях и отколошматил на радость парням…

Я вздохнула и оставила Бетти в покое – пусть себе поет. Мы с ней шли к Эмми Хаббард, прижавшись друг к дружке под старым маминым черным зонтиком. По зонтику мягко барабанил дождь, тот теплый дождик, от которого все вокруг нас – и трава, и грунтовая дорога, и бальзамины, и фиалки, и ландыши – становилось ярче и пахло острее.

Бет допела песню.

– А Эмми уезжает, да, Мэтт? – спросила она. – И дети тоже? Томми ведь так сказал?

– Не знаю. Может быть, она нам расскажет.

Томми и Дженни сегодня опять приходили к нам завтракать, и Томми был очень печален. Он рассказал нам о письме, которое Эмми получила от Арна Сэттерли. Это было уже второе письмо. В первом (о нем я подслушала в доме тети Джози, но, когда Эмми пришла к нам спросить у папы, что это все значит, мне пришлось притвориться, будто я ни сном ни духом) говорилось, что ее земля будет продана с аукциона. Томми сказал, во втором письме была названа дата – 20 августа. Он сказал, что его мама от этого письма стала сама не своя и все время плачет, а мамы Уивера нет дома, она продает цыплят на станции, и не могу ли я прийти, пожалуйста, пожалуйста.

Уйти из дома сразу я не могла. По утрам хлопот был полон рот, потому что коровы давали очень много молока. К тому же пришла пора сажать капусту. Накануне было полнолуние, а овощи, у которых есть голова, нужно сажать при полной луне, чтобы они глядели на нее и росли такими же большими и круглыми. Однако после обеда я завернула остатки лепешек и отправилась к Хаббардам. Я специально напекла побольше, в расчете на детей Эмми. Теперь, когда стали капать «молочные» деньги, мы могли позволить себе быть щедрее.

Бет щебетала без умолку. Про автомобиль мисс Уилкокс, и что Бёрнапы всей семьей свалились с гриппом, и что через Игл-Бэй вчера проезжал пульмановский вагон Джона Моргана, и что Джим Лумис жестоко разыграл детей какого-то туриста, которые хотели покататься на лодках на Четвертом озере, сказав им, чтоб пошли в отель «Игл-Бэй» и спросили там Уорнека Брауна – мол, он их проводит; и они так и сделали, дурачки городские, которые знать не знают того, что известно всем на свете: «Уорнек Браун» – это не человек, а сорт табака. Бет перескакивала с темы на тему с быстротой колибри, пока наконец не спросила:

– Мэтти, а какое у тебя сегодня слово дня?

– Короткощетинистый.

– Что это значит?

– Покрытый щетиной. Короткими жесткими волосками.

– А ты можешь составить с ним продолжение?

– Предложение, Бет, а не продолжение. Нет, не могу. Я не знаю ничего короткощетинистого.

Она немного подумала, затем сказала:

– Например, папина борода. А еще поросенок.

Я рассмеялась.

– А ведь ты права, – сказала я.

Она улыбнулась и взяла меня за руку.

– Хорошо, что ты не уезжаешь в колледж, Мэтт. Я так рада, что ты останешься с нами. Ты ведь не уедешь, правда? Ты останешься и выйдешь за Ройала Лумиса, да? Эбби говорит, он в тебя втрескался.

– Я никуда не еду, Бет, – сказала я и вымучила из себя улыбку.

Я все больше и больше уверялась, что моя мечта о колледже – это всего лишь мечта и не более того. Я не могла уехать. В глубине души я всегда это знала. Даже если бы я не влюбилась в Ройала. Даже если бы я заработала у мисс Уилкокс на билет на поезд и даже если бы папа сам проводил меня на станцию. Я поклялась маме, что останусь.

Я попыталась думать о будущем. О том, которое действительно будет, а не о том, которое в мечтах. Я думала о том, что мы с Ройалом будем делать в День поминовения – пойдем слушать городской оркестр в Олд-Фордж или отправимся в Инлет на пикник. И стоит ли мне потратить часть тех трех долларов, что я уже заработала у мисс Уилкокс, на ткань для новой юбки, или лучше отложить все целиком на серьезные покупки для хозяйства.