Шаг в небо

Я вернулся к трупу. И решил перевернуть его палкой, подсунув её под бок. Я зря это сделал. Труп перевернулся без особого труда, но при этом вывалились кишки. Они тоже не прогорели до углей. Они вывалились и лопнули. Ну и вонь… Но блевать было уже нечем. И никаких ключей с той стороны. Надо искать дальше. Я сменил тактику. Обошёл сначала всех, лежавших на правом боку. Безрезультатно. А потом пришлось уже переворачивать остальных. Хорошо, их было всего четверо. Ну, не человека, а трупа конечно. Работа спорилась, появилась сноровка. Но ключей я не нашёл. Мне было обидно не оттого, что пришлось копаться в этом кошмаре, а оттого, что я сделал глупость. Не ищи я такого очевидного решения — придумали бы что-нибудь погуманней и понадёжней. Трактор бы нашли и дёрнули решётку. Или ещё что… А тут… Я, наверное, всегда теперь так вонять буду.

Ключи лежали на плацу. Блестящие и не закопчённые. Видно, они оторвались с подвески, когда Зубо бился в первых конвульсиях.

Оружейный склад мы открыли без особых проблем. Пооткрывали все шкафы, там были пистолеты, в ящиках крашенных в военный цвет тоже лежали автоматы, но ещё в масле и завёрнутые в бумагу, в сейфах патроны ко всей этой роскоши. В общем — мечта пацана.

— Так, мужики, давайте думать, — я уселся на ящик с гранатами, предварительно закрыв крышку, — как будем по домам разбегаться?

— Я просто пешком, завтра утром, — первый ответил Рубан. — Не на ночь же глядя.

В итоге недолгого обсуждения выяснилось — я, Кулик, Женя и Шарый будем пробираться вместе, мы, по сравнению с расстоянием от столицы, жили почти рядом. Хоть было понятно, что давно нет нормальных границ, но почти тысячу километров лучше преодолевать в компании. А там, поближе к дому, мы уже разберёмся, кто и как в свой город попадёт. Там уже близко, да и время покажет.

Глава четырнадцатая

Нам была нужна машина. Первая пришедшая в голову идея — микроавтобус полицаев. Но он не был предназначен для длительного путешествия — впереди только два места, а в кузове вдоль борта лавка, на которой трудно усидеть и десять метров, не говоря уже о тысяче километров. Поэтому решили автобус использовать временно, для поисков подходящего транспорта. Смешно, насколько человеческая психика гибкая. Ещё вчера мы были рабами, и подумать не могли о свободе. А вот теперь — выбираем машину поудобнее, чтобы домой ехать. Впрочем, выбор этот был скорее сродни схоластическому диспуту. Мы и догадываться не могли, что нас ждёт за забором, в ближайшем населённом пункте.

Лагерные ворота распахнулись с унылым скрипом. Сколько раз я уже слышал этот звук и не обращал на него внимания. Теперь он звучал для меня, как победные фанфары. Свобода. Неожиданная свобода, ещё не осознанная, но так давно необходимая, и от этого ещё более пьянящая. Убитый полицайский микроавтобус уныло тащил нас по шоссе к ближайшему городу. Да и не город это. А так, судя по рассказам, посёлок под город деланный. Меня совершенно не интересовало, как и на чём будут добираться остальные, но наша маленькая группа, сплотившаяся за эти месяцы, не распадалась. Правда, сейчас нас осталось только пятеро, троим, включая Игоря было совсем не по пути и они решили пробираться домой завтра, набрав побольше попутчиков. А мы — я, Кулик, Шарый, Рубан и Смирнов тряслись по холодному и пустому шоссе. К потолку бывший хозяин машины прилепил фото из цветного журнала. С фотографии напряжённо улыбалась голая женщина и старалась поджать вялый живот. Соски и глаза на картинке были выжжены сигаретой.

Унылый, непонятно какого значения, городок встретил нас совершенно пустыми улицами. Было ещё светло и безлюдье пугало своей неестественностью. За рулём сидел Кулик — самый опытный водитель среди нас. Что, впрочем, не помешало машине по непонятным причинам замереть посреди улицы. Плюнув на ненадёжный автобус, мы спешились и двинулись по улочкам поиске транспорта, способного отвезти нас за сотни километров. Домой.

— Они что, повыздыхали тут? — цинично пробормотал Кулик после получасового пешего кружения по улочкам. Он, как мне показалось, жалел издохший автобус.

— А ты что, думаешь, только нас трепало? — Шарый постоянно оглядывался по сторонам, видимо ему было не по себе. — Небось, поутюжили только так. Или слиняли все в тёплые страны.

— Так — тихо! — шедший чуть впереди Рубан остановился и поднял, предостерегая, правую руку.

— Что стряслось, чего испугался? — спросил я почему-то шёпотом.

— Так, послышалось, что там кто-то дверьми хлопнул. — Рубан на шёпот не перешёл. Но снял с плеча автомат и передёрнул затвор.

Мы постояли в тишине, сдерживая дыхание.

— Показалось, — пробормотал Рубан.

— Креститься надо, когда кажется, — возмутился я. — Хватит нагнетать! Нам что, есть чего бояться, после того, что с нами было?

— Вот именно сейчас и есть чего бояться, — Кулик вступился за Рубана. — Не хватало ещё на каких-нибудь уродов напороться. И схлопотать пулю или чего хуже. На свободе! Я теперь долго любых шорохов шугаться буду. Мне жить хочется опять.

— А что, раньше не хотелось? — съязвил Шарый.