Шаль

— Жалко мне Ирку…

Володя сидел на скамейке и напряженно вглядывался в даль, хотя до прибытия поезда оставалось еще более получаса. Где этот чудесный состав, который повезет их в пионерский лагерь на Черное море? Он до последнего момента боялся поверить в такую фантастическую удачу, но это оказалось правдой: мать Мишки, тетя Ира, достала путевки для них двоих, и теперь они отправляются на море. Он чуть толкнул в бок Мишку, сидевшего рядом и мастерившего что-то из веточек, но тот витал в своих мыслях.

— Мишка, твоя мама дала тебе денег в дорогу? — шепотом спросил он, хотя их никто не мог слышать, матери стояли далеко.

— Дала немного.

— На лимонад и мороженое хватит? На станции выйдем и купим.

— Должно хватить, — рассудительно ответил Мишка. Его уже начинало клонить в сон.

Рано утром их подняли родители, наскоро накормили завтраком и, подхватив тщательно собранные накануне чемоданы, повели детей на станцию. Поезд шел в Сочи, в город, про который они только читали в учебниках географии.

Когда поезд скрылся за горизонтом, увозя ошалевших от счастья и свободы ребят, впервые очутившихся без родителей, Татьяна подхватила Ирину под локоть и отвела в сторонку.

— Как дела-то у вас?

— Да нормально, как обычно, — пожала плечами Ирина, — Весь городок, поди, знает, что мой к тебе бегал?

— Мы день рождения Ивана в субботу справляем. Вы придете? — неуверенно спросила Татьяна, проигнорировав последнее замечание.

— Не знаю, нам обещали горящую путевку дать в санаторий, — задумчиво сообщила Ирина и после паузы добавила: — Игорь вернулся.

Но путевку им, конечно, не дали, и перед Ириной встал нелегкий выбор: либо идти в гости и делать вид, что ничего не знает, не замечает, либо отказаться и стать посмешищем для всех знакомых. Город маленький, и любое самое ничтожное событие становится темой обсуждения местных кумушек. А их многолетняя дружба семьями известна всем. Скажут, заревновала Ирка, испугалась.

За столом, заставленным праздничными блюдами, они сидели уже больше часа. Уже изрядно выпили, а разговор все не клеился, в нем то и дело возникали неловкие паузы.

— Сейчас горячее принесу, — Татьяна поднялась и вышла на кухню.

— Давай, Ванька, за тебя. Золотой ты человек, и руки у тебя золотые. Дай бог тебе долгих лет, — Женя небрежно смахнул с плеча руку жены, поднял рюмку и опрокинул ее до дна.

— Ну-ну, ты не части, — осадила мужа Ирина.

— Да ну тебя, — отмахнулся Женя, — не зуди. Часто, что ли, так сидим?

Иван угрюмо смотрел себе в тарелку. При виде Жени угаснувшая было обида поднялась вновь.

Обычно веселый загульный праздник грозил превратиться в банальную попойку. Казалось, над многолетней дружбой нависла нешуточная угроза. После разговора Жени с Татьяной мужчинам так до сих пор и не удалось пообщаться.

— Покурим? — предложил Иван Жене. Ирина испуганно взглянула на мужа, но тот мотнул головой:

— Давай попозже?

Вошла Татьяна, неся в лотке жаркое, и, всплеснув руками, сказала:

— Вот это да! Все уже выпили, ребята? Ну, пойду, еще сбегаю, пока магазин работает.

И она ушла. Через несколько минут раздался звонок в дверь.

— Танька, что ли, пригласила еще кого? — Иван удивленно поднял брови и, поднявшись, пошел открывать.

— Ты меня прости, что без приглашения пришел. Вот, хотел поздравить хорошего знакомого.

На пороге стоял Игорь, держа в руках какой-то сверток и явно надеясь на приглашение.

— Там тебе подарок, погляди.

Иван, хотя Игорь и был ему неприятен, чуть посторонился:

— Проходи, садись, коли пришел.

Ирину уже развезло, она всхлипывала, глаза ее сузились и загорелись нехорошим огнем.

— Это она… Она во всем виновата, — лепетала она, тыча пальцем куда-то в сторону окна, видимо, имея в виду ушедшую Татьяну. — Зачем все это устроила, нас позвала? Знала ведь, что с тобой творится-то! Позлорадствовать хотела надо мной.

— Да перестань ты! Сама себя позоришь.

— Это ты нас опозорил.

Они начинали ссориться, но тут в комнату вошел Игорь.

— Ты? — Ирина удивленно смотрела на брата.

— Ну, здравствуйте, родственнички.

Евгений хмуро поглядел на Игоря и отвернулся.

— Ну, садись, — Ирина поставила брату тарелку и рюмку.

В комнате повисла напряженная тишина. Всех неожиданно посетило отчетливое предчувствие какой-то беды.

— Да, спасибо, сестренка, я сыт. Хотел на вас посмотреть, таких дружных и счастливых. Ведь правда, Иван, вы так крепко дружите?

Иван угрюмо молчал.

— А ты, зятек? Как думаешь?

— Что-то мне кажется, не в свое ты дело полез, — протянул Женя, — ты вообще — кто такой? И кому твои рассуждения нужны? Выпустили — и радуйся, сиди не чирикай.

— А ты сам-то кто? Валил бы ты вообще куда подальше, нахлебник, если не ценишь, что есть. Всем бы было лучше, — зло прошипел Игорь, — толку в семье от тебя никакого, Ирка одна мается со всем хозяйством. А теперь еще и по бабам бегать начал.

— Ты про что это, братец?.. — начал было Иван.

— Игорь! Прекрати! — вскрикнула Ирина.

— Меня тоже не под забором нашли, — обиделся Женя, — а кто гарнитур доставал? Я получаю сто пять рублей и все в дом несу. И Ире меня упрекнуть не в чем.

— Нужен ты ей больно.