Шамбала

– Один промах – и тебя прижмут к стене, как нашего капитана. Эй, кэп! – откуда-то со стороны поля подошел другой солдат. – За что тебя взгрели, а? Ты ж в Министерстве Иностранных Дел ошивался.

– Не твоего это ума дело, Ксан, – ответил голос, и на секунду у меня внутри все перевернулось.

– Ты никому об этом не рассказываешь. Видимо, тебя здорово прижали, да? Хорошо хоть капитаном сделали, а не простым рядовым.

– Вот уж Гриф порадовался, что ты теперь с ним на одной ноге!

– Эта мразь хочет дослужиться до генерала-майора. Паршивый сукин сын! Настучал на меня, еще когда ночью с Натальей моей ходил гулять! Эх, капитан, зря ты так скатился. Мог бы его уделать в два счета.

– Да, ты же подполковником был.

– А ну цыц, шпана малолетняя! – раздосадовался полковник. – Ишь какие коршуны!

– Кэп?

– Я же сказал: не суйся ко мне со своими вопросами, – уже громче и настойчивей повторил голос.

– В общем, Гурз, не просись в отгул раньше срока, не то тебя отправят в ссылку. Ты у нас не кэп, и до Министерства не дослужился. Знаешь, сколько нужно вкалывать, чтобы туда попасть? Ты в жизни своей столько не работал.

– Иди к дьяволу!

Снова послышалась ругань.

Один из солдат хлопнул капитана по плечу, и по-товарищески обнял.

– Да ладно тебе, кэп, не горячись. Выкури вот, – он протянул пачку сигарет.

– Он не курит, – отозвался полковник.

– Я не курю, – покойно ответил тот и скинул руку.

– Он у нас добряк.

– Как хочешь.

Другие солдаты проверяли колеса, били по ним ногами и прыгали на месте, чтобы размять затекшие конечности.

– Поедешь ты к своей жене, Гурз. Подожди немного. Нам всем осталось недолго.

– Ты что несешь? – гремел чей-то голос.

В темноте чиркнули спичкой, и пламя озарило несколько лиц. Я чуть не закричала! Рядом с курящим солдатом стоял тот самый капитан! Господи, это же чистой воды совпадение! Какая-то дьявольщина преследует меня вот уже который месяц!

Это он не хотел отвечать на вопросы. Капитан… Неудивительно, что он ничуть не походит на типичного глупого солдата, и носит костюмы с галстуком и пользуется умопомрачительным парфюмом. Прихвостень Метрополя… Добряк… Так МИД его выплюнул, как ненужную биологическую массу. Знать бы, какую он сейчас ведет игру. Судя по всему, взбунтовался, оскорбленный, и пользуется данным положением, дабы защитить народ и отомстить за это Правительству. Типичная история.

Он открыл фляжку и сделал несколько глотков.

– Ты оглох? – негодовал какой-то задира. – Я спрашиваю, почему нам недолго осталось?

– Уймись. Все же знают, что Правитель болен.

– У него всегда было не в порядке с головой.

– Вот именно. Ты думаешь, он эту клинику так просто строит? Для детишек? Больных сироток? Да подавись! Он уже с двадцати лет сидит на каких-то уколах, как наркоман. Без них он просто псих. Крышу сносит так, что не дай Бог под горячую руку попасться. А бабы? Знаешь, сколько он баб имеет? Двоих чуть не придушил в угаре. Другие вообще бояться ходить к нему. Знаешь, какие им за это деньги предлагают? Тебе и не снилось, будь ты хоть гребаной Афродитой! Псих, ей-богу… Настоящий псих!

– А я бы не отказался побыть на его месте часок-другой…

– Да замолчи ты, фашист треклятый!

– Он хочет успеть полечиться в этой клинике?

– Эта болезнь может быть наследственной. Это для его младшего сына.

– Ясы? – удивился солдат. – Он не станет президентом. У нас республика, а не монархия.

– Станет Министром, – просто отвечал голос. – А вообще, там своя мафия. Лучше не суйся туда.

– Эй, сплетники, мотайте удочки! Едем! Еще километров тридцать нужно осмотреть. Слишком уж беженцев много.

Никто не перечил. Все тотчас собрались, загрузились в машины. Водители зажгли фары и прогрели моторы. После восстаний и неподчинений они, видимо, объезжали провинции, дабы поймать лихих смельчаков. Неподготовленные гражданские часто выдают себя, когда ночью жгут костры для обогрева, или идут людными дорогами – оттого их и ловят.

Очень скоро автомобили тронулись и скрылись по той дороге, где недавно шагала я.

В первые минуты не могла пошевелиться. Все тело срослось с землей, онемело, застыло, превращаясь в камень. Когда дернула ботинком и хрустнула ветка, казалось, вот-вот кто-то выскочит из темноты и свяжет мне руки. Но в лесу стояла тишина. Моторы давно удалились. Опасность миновала. Снова.

Я перевернулась на спину и села, опираясь о ствол.

А потом просто заплакала.

23

Это было нечто сродни истерии. Слезы лились из глаз, и тел едва видимо содрогалось. Все это время, что солдаты провели здесь, я боялась. Мне было так страшно, что думала, вот-вот умру. И теперь, когда опасность позади, я не могу поверить, что некие высшие силы вновь уберегли меня. Но так будет не всегда. Это только начало. Нужно свыкнуться с тем, что каждый день мы будем подвергать свою жизнь опасности. Только сильнейшие выживут, и меня среди них может не оказаться.