Все это порождало общее мнение, что приговор может быть вынесен в пользу как того, так и другого. Немало уважаемых граждан были согласны с Бринкли в том, что АМА стремится к монополии и проявляет нетерпимость. «Что теперь будет? – вопрошал техасский журналист. –
С другой стороны, «Нью-Йорк таймс» называла Бринкли не иначе, как «доктор в кавычках».
Около 8.30 истец ехал по Главной улице, направляясь к зданию суда в своем длинном «Кадиллаке», за рулем которого сидела его жена. Из своих автомобилей Бринкли предпочитал ярко-красную, как пожарная машина, и с надписью «доктор Бринкли», вытисненной на кузове в тринадцати местах. За автомобилем доктора следовала Роуз Дон в своем розового цвета «Крайслере». В последнее время Бринкли одолевал ее вопросами насчет его шансов в президентской гонке. И она неизменно отвечала, что звезды благосклонны к нему.
Сидя в обеденном зале отеля «Розуэлл», где ранее размещалась клиника Бринкли, Моррис Фишбейн заканчивал свой завтрак. Весь месяц он был очень занят. За несколько дней до начала процесса он удостоился завтрака с Моэмом, с триумфом выиграл процесс в суде Миссури по делу Роберта Уодлоу. Иск подала семья юного великана (чей рост был восемь футов и одиннадцать дюймов[47]
). Им не понравилась статья в журнале, где говорилось об умственной и эмоциональной отсталости юноши.Сейчас, впиваясь зубами в грейпфрут, Фишбейн просматривал почту – письма, авторы которых выражали поддержку его позиции в борьбе против Бринкли.
От преподобного Дж. У. Хендрикса из Дроунфилда, Техас: «Надоели эти горы писем с рассказами о геморрое, больной простате, половой слабости мужчин и верном способе омоложения, о тех, кто, омолодившись, сумел зачать ребенка, и тех, кто может превратиться в женщину, если не поспешит получить железу от козла… На вашей стороне – тысячи людей. Пусть даже они не в состоянии поехать и оказать вам реальную помощь, но они ждут и мечтают о том, чтобы вы вычистили весь этот мусор, очистив воздух от его зловония».
От Ф. У. Башнера из Чикаго: «Сын отвез меня в Рочестер, в больницу Майо, где меня спасли. Там мне рассказали, что к ним поступает множество пациентов, прооперированных Бринкли. Именно его я должен благодарить за лопнувший мочевой пузырь и полную утрату работоспособности. Он сделал меня инвалидом».
От миссис Сэмюел Гарнер из Линкольна, Небраска: «Будучи на Юге, мой кузен подхватил малярию и на обратном пути, проезжая мимо клиники Бринкли, попросил поместить его туда. В результате ему трансплантировали железу и еще что-то сделали, отчего он умер. Прочтя заключение о смерти, его врач в Блю-Айленде сказал: «Его попросту убили». Он объяснил, что ни один профессиональный врач не стал бы делать операцию больному с таким давлением. Проверив банковский счет брата, мы увидели, что в клинику Бринкли была переведена сумма в тысячу долларов. Какая приличная клиника в США могла бы так обчистить пациента да к тому же и убить его!»
Возле здания суда уже толпился и сновал народ. Строгий судья Р. Дж. Макмиллан заранее объявил, что стоячих мест в зале не будет, и потому, когда распахнулись двери, начались суматоха и борьба за места, которых было всего сто. Когда порядок был восстановлен, а помощники шерифа выдворили в холл всех неудачников, выяснилось, что более трех четвертей сторонников Бринкли составляли женщины, привлеченные скандальностью происходящего или сочувственной заботой о своих супругах. Некоторые места были зарезервированы для стариков – эту команду в количестве десяти-двенадцати человек подобрали адвокаты доктора. От них ожидали важных свидетельских показаний («Старики отличались завидной бойкостью, – вспоминал главный адвокат Фишбейна Клинтон Гиддингс Браун, – так что мы хорошо понимали, с чем нам придется столкнуться»). Остальные зарезервированные места были заняты другими свидетелями от обеих сторон, а также старшеклассниками колледжа, которым предстояло изучить американское правоприменение непосредственно в зале суда.
Фишбейн взглянул на часы и спрятал письма в портфель. Официантка убрала со стола и, задержавшись возле него с подносом, спросила Фишбейна, каково ему было гостить у Бринкли.
Фишбейн не понял.
«Он все еще владеет частью отеля, – пояснила женщина, – и грейпфрут, который вы сейчас ели, выращен в его саду».
Она смотрела на него, словно говоря: «В следующий раз приносите собственный грейпфрут».
Глава 48