Шато д'Иф и другие повести

«Потому что, даже если представить себе, что вы могли бы создать индустриальную систему, вам потребовались бы миллионы людей для того, чтобы ее контролировать — миллионы, которых нет на Фелле. Понимаешь ли ты, насколько сложная вещь — боевой космический корабль? Сколько человеко-лет труда уходит на то, чтобы построить хотя бы один крейсер?»

«Нет», — слабым голосом отозвалась Мардина.

«И сколько человеко-лет придется затратить только для того, чтобы изготовить механизмы и оборудование, необходимые для запуска космической верфи?»

«Мы начнем делать вещи понемногу, в небольших масштабах».

«В условиях развитой промышленности не может быть никаких «небольших масштабов». Она либо существует в глобальном масштабе, либо не существует! Сорока миллионов владетелей едва хватает, чтобы контролировать промышленные предприятия Максуса. А вас — сколько вас? Два, три миллиона? Где вы найдете дополнительные трудовые ресурсы? Выступая с речью, Арман ответил на этот вопрос. Это первое, что пришло ему в голову, потому что он — работорговец по профессии. Вам нужны рабы!

Но это еще не все — пока ваша индустриальная система развивается и расширяется, владетели Максуса, по-вашему, будут сидеть сложа руки? Они — прагматики. Они будут расширяться и развиваться быстрее вас. Они построят больше заводов, поработят больше планет — при том, что они начали этим заниматься на две тысячи лет раньше вас.

Даже если вам будет сопутствовать успех на первом этапе заговора, в конечном счете никто не выиграет. Бремя поражения понесут все. Охотиться на обитателей других планет будут не только владетели Максуса — работорговцы Армана налетят с Фелла. Две конкурирующие индустриальные системы, стремящиеся захватить рынки Галактики и скупать пищевые продукты для своих рабов...»

«Нет, нет, нет! — закричала Мардина. — Мы ничего такого не планируем!»

«Конечно, нет, — мягко отозвался Травек. — Ты — идеалистка. Идеалисты всегда становятся революционерами, они на переднем краю переворота. А потом прагматики консолидируют власть в своих руках, идут на компромиссы и ликвидируют оппозицию».

Они стояли и смотрели друг на друга — на полу между ними растянулся идол Мардины. Она произнесла упавшим голосом: «Что же ты предлагаешь? Ты хочешь убить во мне веру, но ничего не предлагаешь взамен».

Травек тихо ответил: «Мне очень жаль. Я не могу предложить ничего приятного. Могу сказать только, что работорговлю нужно сделать настолько опасной, что твари, подобные вот этому, — он снова ткнул Армана носком ботинка, — предпочтут зарабатывать на жизнь акробатическими трюками. Я намерен посвятить свою жизнь уничтожению работорговли. И начну с работорговца, отнявшего у меня семью — с Армана. После того, как я выдам его верховному комиссару в Аламбаре, работорговцам негде будет прятаться. Я буду их вынюхивать и убивать».

На бледном лице Мардины появилось странное выражение. Травек проследил направление ее взгляда — она смотрела на пол, как завороженная.

Травек отступил — слишком поздно. Арман вскочил и набросился на Травека, ударив его с разбега плечом в грудь. Травек упал, лазерный пистолет выпал из его руки и покатился по дощатому полу. Мардина ахнула и подбежала, чтобы подобрать оружие.

Травек лягнул Армана в живот. Арман пошатнулся и согнулся пополам. В то же мгновение Траве заметил Мардину, державшую пистолет — ее лицо исказилось, широко открытые глаза словно остекленели.

Травек перевернулся — игла красного света обуглила пол в том месте, где он только что лежал.

Вскочив на ноги, Травек обогнул все еще державшегося за живот Армана, схватил табурет и швырнул его в Мардину. Табурет ударил ее по голове и по плечу, она упала. Побагровевший Арман с ревом набросился на него снова.

VIII

Фанатическая ярость тяжеловеса столкнулась с бдительностью и опытом тренированного борца. Травеку, эксарскому горцу, не раз приходилось драться врукопашную. Но выносливость Армана казалась неистощимой, она словно поступала из какого-то сверхчеловеческого резервуара. Они бешено боролись, то отпрыгивая друг от друга, то снова сходясь вплотную. Мало-помалу глаза Травека заволакивала туманная пелена, тогда как Арман выглядел бодрым и готовым ко всему.

Арман бросился на противника в очередной раз — Травек, пошатываясь, увернулся. Арман махнул рукой, как дубиной, но промахнулся. Травек подскочил, схватил движущуюся по инерции руку, рывком заломил ее — Арман свалился носом вниз. В тот же момент Травек размахнулся ногой и пнул Армана в голову. Арман взвыл и откатился в сторону, ударился об стену, застонал, царапая пол от боли, размяк и перестал шевелиться.

Мардина ползла к упавшему лазеру. Травек прыгнул к оружию, схватил его и отскочил назад.