Шато д'Иф и другие повести

Он стоял, отдуваясь — у него все плыло в глазах, сердце билось тяжело и часто, колени дрожали, как разболтанные шарниры; в нескольких местах Арман нанес ему кровоточащие ушибы, кровь капала со щеки, изо рта, с подбородка. Мардина сидела на полу, глядя на Травека, как загнанное в угол дикое животное. Она вызвала у него это впечатление лишь на какое-то мгновение, но Травек успел подумать о том, под каким чудесным маскарадом красоты и цивилизованности люди скрывали свою сущность.

«Ты ничем не лучше него! — пыхтя, выпалил Травек. — Ты — его любовница».

«А ты ревнуешь! И поэтому его ненавидишь! — прошипела она. — И поэтому ты ненавидишь меня». Отвернувшись, она сказала в сторону: «Даже если бы я была... даже если я — его любовница, мне нечего стыдиться».

Травек не ответил. Наступила тишина: Арман лежал, раскинув длинные мускулистые руки, Мардина сидела на полу — злая, обиженная. Травек прислонился к стене, все еще стараясь отдышаться. Он заметил валявшийся рядом инжектор: почему наркотик не усыпил Армана надолго?

Он подобрал инъекционную ампулу, рассмотрел ее. Игла сломалась, мешочек опустел. Некоторое время Травек размышлял, не двигаясь. События происходили слишком быстро, одно следовало за другим, не подчиняясь его контролю. Где был подросток? Успел ли он позвать на помощь?

Арман очнулся — потряс головой, застонал от боли, с трудом приподнялся на локтях.

«Лежи, не двигайся! — приказал Травек; Арман поднял глаза. — Заложи руки за спину!»

Арман безучастно подчинился. Травек вынул моток липкой ленты и нагнулся. Что-то костлявое прыгнуло ему на спину и схватило за руки. Подросток!

Арман вскочил на ноги и вырвал лазерный пистолет из пальцев Травека. Подросток отступил на пару шагов и принялся сбивчиво объяснять: «Мне сразу показалось, что он какой-то подозрительный... Я думал, что за ним лучше было проследить — хотел помочь тебе, лорд Арман, в меру своих способностей...»

Арман стоял, задумчиво поглядывая на Травека. Травек ждал смерти, скрестив руки на груди. Мардина растирала ушибы в тех местах, где ее ударил табурет, наблюдая за происходящим без всякого выражения.

* * *

Арман внезапно повернулся к юноше: «Снаружи, на заднем дворе, стоит вертолет. В багажнике — длинная веревка».

«Что нужно сделать?»

«Принеси ее».

Подросток убежал и вскоре вернулся.

«Свяжи ему руки, — сказал Арман, — за спиной».

Арман взял конец веревки. «Выходи!» — приказал он Травеку. Мардине он поручил захватить фонарь Травека и посветить ему.

Арман провел Травека к вертолету и привязал конец веревки к перекладине подрамника. Травек напрягся: в воздухе он оказался бы подвешенным за кисти связанных за спиной рук. Вес тела вывихнул бы руки из плечевых суставов — ему предстояло бессильно болтаться на веревке.

Арман повернулся к юноше: «Ты умеешь водить вертолет?»

«Да, лорд Арман...»

«Отвези его к болотам и обрежь веревку».

Подросток отозвался истерическим смехом: «Да, лорд Арман! Пауки полакомятся — так ему и надо!»

Мардина — бледная, как привидение — прижалась к локтю Армана: «Не надо его мучить, Арман».

«Не мешай! — грубо отозвался Арман. — Это шпион с Максуса».

«На самом деле он не шпион. Даже если бы это было так — нам не подобает заниматься пытками».

Арман угрожающе повернулся к девушке: «Молчи! Вернись домой, если тебе это не нравится!»

Мардина замерла, глядя в лицо Арману, повернулась и быстро ушла.

«Займись этим, — сказал Арман подростку. — И убедись в том, что с ним покончено».

«Не беспокойся, лорд Арман! Я живу только для того, чтобы тебе служить».

«Хорошо! Я тебя запомню».

Юноша вскочил в кабину. Травек разглядывал веревку. Арман не позаботился укоротить ее конец. Лопасти ротора завертелись, на Травека обрушился сверху поток воздуха, кабина начала подниматься. Травек упал на спину и обмотал веревкой лодыжки. Вертолет взлетел в ночное небо — под машиной, вниз головой, раскачивался Травек. «Неудобно! — думал Травек. — Но не так неудобно, как висеть в последние минуты жизни на руках, заломленных за спину».

Арман что-то гневно прокричал, но подросток не расслышал. Вертолет летел над темным плоскогорьем; Травек болтался под машиной, как обезумевший маятник. Свет из открывшейся входной двери коттеджа превратился в три маленьких золотистых диска — в черточку — в ничто...

Кровь стучала у Травека в голове — он не знал, как долго они летели. Нужно было сосредоточиться: если бы он потерял сознание, мышцы ног расслабились бы, и веревка соскользнула бы с лодыжек — а тогда он повис бы в беспомощном положении, уготовленном для него Арманом. Шло время. Ветер дул Травеку в лицо, раскачивая его назад и вперед. Он смутно сознавал, что над ним навис темный силуэт машины, что вокруг и внизу была непроглядная ночная тьма — если не считать маячившей над горизонтом розовой жемчужины планеты, на Фелле заменявшей луну. Таковы были бесперспективные условия его существования. Жизнь казалась оставшейся в далеком прошлом — чем-то вроде воспоминания о необычно ярком сновидении.