Шёл по городу волшебник

– Никто тебя не заставляет. Молчи – и всё.

Но план Бориса, не такой уж сложный, выполнить не удалось. Обходя лагерь, Борис увидел небольшую толпу, направляющуюся к лесу через стадион.

– Всё, – сказал Борис. – Уходить нельзя. Нас идут искать… Девчонки всё разболтали.

Да, это поработали девчонки. И вряд ли можно винить их за это. Походив возле опушки до обеда, они направились в столовую. Ни Феликс, ни Борис к обеду не явились. Девочки подождали ещё полчаса.

А потом они решили, что если с ребятами что-то случится, то в этом будут виноваты только они.

Девочки покаялись тренеру.

Тренер пошёл к начальнику лагеря.

Начальник по трансляции объявил немедленный сбор всего персонала.

И вот теперь толпа человек в двадцать направилась к лесу. Впереди вышагивал Вен-Вен с мегафоном в руках. Позади всех шёл Алексей Палыч, который только что появился в лагере.

Увидев толпу, Борис понял, что план сорвался. Нельзя было заставлять этих людей бродить до темноты в лесу. Тем более что своими силами они бы никого не нашли, а значит, начались бы звонки в милицию, лесничество, к лётчикам: сотни людей оторвались бы от своих дел, чтобы прочёсывать лес, пока двое пропавших спокойно моются в бане.

– Конец, – сказал Борис. – Кажется, всему конец. Но ты молчи. Может быть, ещё поверят. Только они не поверят. Вон их сколько собралось.

– Палыч идёт! – радостно воскликнул Феликс.

– Тут и Палыч не поможет, – вздохнул Борис.

Двое синих вышли из зелёного леса и пошли по жёлтому песчаному полю навстречу толпе.

– Вот они! – воскликнул кто-то весело, потому что страдал близорукостью.

– Я бы сказал, не совсем они, – заметил Вен-Вен, близорукостью не страдавший.

Мальчиков окружили кольцом.

Женщины смотрели на них с жалостью: они знали, что грозило этим ребятам. Мужчины тоже знали, но жалости в их глазах не было, ибо именно мужчины на нашей планете призваны осуществлять справедливость.

– Господи, до чего они синие! – вздохнула повариха, которую освободили от поисков, но она пошла из любопытства.

Алексей Палыч скромно маячил в задних рядах. Он проклинал себя за то, что не освободился с утра и не успел вовремя. Он понимал, что при таком количестве свидетелей даже начальнику лагеря трудно будет что-нибудь сделать.

Феликс, не обращая ни на кого внимания, бросился к Алексею Палычу.

– Палыч, привет! – радостно сказал Феликс. – Ты почему так долго не приходил?

Алексей Палыч, не поднимая глаз, пожал синюю ладошку, но тут же спохватился.

– Безобразие! – сказал Алексей Палыч, косясь в сторону начальника лагеря.

– Товарищи, спасибо, – сказал начальник лагеря нехорошим голосом. Таких голосов не бывает у людей, собирающихся простить. – Все свободны. Куликов и Солнечный пройдут со мной в канцелярию.

– Концерт окончен, – сказал в мегафон Вен-Вен. – Граждане, расходитесь. Граждане, не толпитесь.

Именно в эту минуту при виде синих мальчишек в голове Вен-Вена произошло короткое замыкание, в творческом смысле. Он ясно увидел свою новую пьесу.

Она была в синем цвете. Синие мальчики и синие девочки пели и танцевали на сцене. Синий оркестр играл «Голубой блюз». Всё было дико тоскливо, невыносимо скучно, жутко одиноко. Смысл пьесы заключался в том, что в ней не было слов. Можно было петь только «на-на», «ла-ла», «ра-ра», «па-па» и… «ку-ку».

«Ку-ку» было настоящей находкой, такого ещё нигде не встречалось.

Вен-Вен быстрым шагом направился в клуб – записывать идею, пока она ещё дымилась.

За ним потянулись остальные.

Начальник лагеря, Борис, Феликс и Алексей Палыч пошли в канцелярию. Ребята, встречавшиеся им на пути, прилипали к этой группе, как железные опилки к магниту. Всем хотелось посмотреть, как ведут себя приговорённые перед казнью. Провожали Бориса и Феликса молча. Никто не смеялся и не злорадствовал. Один лишь Дегтярёв забегал вперёд и пятился задом, надеясь разглядеть слёзы на лицах преступников.

Все четверо поднялись на второй этаж над столовой – в небольшой кабинет начальника лагеря. Он молча подвинул стул Алексею Палычу и сел за стол.

– Ну… – сказал начальник лагеря, и в этот момент в дверь постучали.

– Войдите.

В дверь просунулись Ира и Тома и остановились у порога.

– Что скажете?

– Они не виноваты, – сказала Ира.

– Это мы виноваты, – сказала Тома.

– В чём же ваша вина?

– Мы послали их за земляникой, а они заблудились.

– И всё?

– Всё, – сказали девочки.

– Хорошо, девочки, идите.

– А вы их простите? – спросила Тома.

– Идите.

Девочки ушли. Теперь они чувствовали себя виноватыми ещё больше, теперь им стало ясно, что не нужно было поднимать панику.

– Ну вот и всё, – со вздохом сказал начальник лагеря. – Скажите мне, какой чёрт вас туда занёс? – спросил он ребят. – Что за удовольствие купаться в этой канаве? Кроме того, в лес ходить тоже не разрешается.

– Мы не купались, – ответил Борис. – Всё получилось нечаянно.

– Что значит нечаянно?

– Он случайно упал в воду, а я… – Борис хотел сказать «спас», но подумал, что в слове этом слишком много геройства. – Я ему помог вылезти.

– Значит, ты его спасал?

Борис промолчал.

– Вообще-то, так могло быть, – робко вступился Алексей Палыч. – Куликов – мальчик довольно решительный.