Шерли

Сначала рассадили младших, и когда мальчишки и девчонки заняли наконец места, а голоса хора и прихожан под громкие звуки органа слились в песнопении, в церковь, завершая процессию, чинно зашли старшие девочки. Их учительница проследовала к скамье для родных священника. Серый плащ и маленькая шляпка были Мартину знакомы – тот самый наряд, который он так жадно высматривал среди собравшихся. Мисс Хелстоун не испугалась бури. Она пришла сегодня в церковь. Мартин уткнулся носом в псалтырь, прикрывая им радостную улыбку.

Впрочем, уже через пару минут, еще до конца проповеди, он снова успел разозлиться. Мисс Хелстоун совсем не смотрела в его сторону, ему ни разу не удалось перехватить ее взгляд. «Если она нарочно меня не замечает, если хочет показать, что я не занимаю ее мысли, значит, она еще хуже и презреннее, чем я считал. Можно подумать, она явилась сюда не ради меня или своего тощего Мура, а лишь из-за этих глупых воскресных овечек».

Проповедь завершилась, священник раздал благословение, прихожане стали расходиться… А Каролина по-прежнему избегала его.

На обратном пути Мартин наконец-то прочувствовал, сколь холоден ветер и как колюч снег. Кратчайший путь к дому лежал через поля, однако по нетоптаным сугробам запросто можно было свернуть себе шею. Впрочем, Мартин не испугался опасности и смело повернул в ту сторону. Возле второй ограды была небольшая рощица, в которой вдруг мелькнуло нечто непонятное. Неужели зонтик? Да, именно зонтик, он трепыхал на порывистом ветру, а за ним колыхался знакомый серый плащ. Мартин усмехнулся, с трудом преодолевая засыпанный овраг, нынче столь же крутой, как склоны близ вершины Этны. С неподражаемым выражением лица он добрался до изгороди и, невозмутимо на нее усевшись, начал переговоры, которые, будь его воля, продолжались бы до глубокой ночи.

– Предлагаю сделку. Давайте обменяем миссис Прайер на меня!

– Я не знала, какой доро́гой вы пойдете, Мартин, но рискнула прийти сюда. В церкви спокойно не поговорить…

– Так вы согласны? Отдать миссис Прайер на растерзание моей матушке, а меня обрядить в ее юбки?

– Я вас не понимаю… И почему вы поминаете миссис Прайер?

– Вы же зовете ее мамочкой.

– Потому что она моя мать.

– Быть того не может – что за неумелая беспечная мамаша? Из меня получится в пять раз лучше! Смейтесь, смейтесь, я не возражаю. Показывайте ваши зубки. Кривые я терпеть не могу, но у вас очень милые, совсем как жемчуг, притом отборнейший.

– Мартин, что с вами? Я думала, Йорки не щедры на комплименты.

– Прежние поколения – быть может, но я чувствую, что мое призвание – вывести новую породу Йорков. Мне предки надоели. Наша родословная уходит в прошлое на четыре века назад, есть целое предание о Хайраме, сыне Хайрама, который был сыном Самуила, сына Джона, а тот произошел от Зераббабеля Йорка… И все они, от Зераббабеля до младшего Хайрама, были точь-в-точь как мой отец. Правда, до них еще был Годфри. У нас в спальне висит его портрет. Вылитый я, кстати. Увы, о его нраве мы ничего не знаем, но, готов поклясться, он мало походил на потомков. У него были длинные вьющиеся волосы, и одевался он чрезвычайно пышно. Я уже говорил, что он похож на меня? Думаю, нет нужды добавлять, что он писаный красавец?

– Мартин, вы вовсе не красавец!

– Пока нет, но подождите немного – мое время придет. С этого дня я намерен старательно взращивать и питать свои таланты.

– Мартин, вы такой странный, непонятный юноша… Не воображайте, пожалуйста, что однажды станете красавцам, – увы, вам этого не дано.

– И все же я постараюсь. Впрочем, мы говорили о миссис Прайер. До чего нерадивая мамаша – отпустить дочь в такую погоду! Моя мать, например, когда я решил идти в церковь, рассвирепела и едва не запустила в меня кухонной щеткой.

– Матушка тоже волновалась, однако я слишком упряма, чтобы остаться дома.

– Хотели увидеть меня?

– Разумеется. Зачем же еще? Я тревожилась лишь, вдруг из-за бури вы не придете… Если б вы только знали, как я обрадовалась, застав вас в церкви.

– Я ведь должен исполнять свой долг и подавать пример прихожанам. А вы, значит, упрямица, да? Хотел бы я полюбоваться, как это бывает. Может, мне удалось бы преподать вам урок послушания. Позвольте, возьму ваш зонтик.

– Я не смею задерживаться, меня ждут к обеду.

– Меня тоже, по воскресеньям у нас щедро накрывают на стол. Сегодня, например, подают жареного гуся с рисовым пудингом и яблочный пирог. Я всегда стараюсь узнать меню заранее. Кстати, чтобы вы знали: эти блюда я люблю больше всего, – но ради вас готов ими пожертвовать.

– А у нас таких яств не будет… Дядюшка запрещает хлопотать по хозяйству в дни церковных праздников. Однако я должна спешить, скоро меня хватятся.

– В Брайрменсе тоже вот-вот поднимется переполох. Так и вижу: отец уже шлет красильщиков с мастером искать в снегу тело блудного сына, а матушка казнит себя за каждое резкое слово, некогда высказанное в адрес безвременно скончавшегося отпрыска…

– Мартин, как здоровье мистера Мура?

– Вы только о нем и думаете!

– Ну же, не томите!