Шерли

На стене напротив дивана, на котором расположились женщины, висело три картины: в центре, над камином – женский портрет, по бокам – мужские.

– Красивое лицо, – заметила миссис Прайер после короткой паузы, завершившей почти часовую увлеченную беседу. – Черты можно назвать идеальными; ни один скульптор не смог бы их улучшить. Полагаю, писано с натуры?

– Это портрет миссис Хелстоун.

– Миссис Мэтьюсон Хелстоун? Жены вашего дядюшки?

– Да, и говорят, что художнику хорошо удалось передать сходство. До замужества она считалась первой красавицей в округе.

– Она заслужила эту славу. Поразительно правильные черты! Однако лицо выглядит неживым. Вряд ли ее можно назвать яркой личностью.

– Насколько я знаю, она была женщиной тихой и молчаливой.

– Кто бы мог подумать, что ваш дядюшка выберет в супруги женщину подобного склада! Неужели он не любит развлечься приятной беседой?

– В гостях – да, дома же предпочитает тишину. Если бы его жена была разговорчивой, он не знал бы, куда от нее деваться. Как говорит дядюшка, в свет мы выходим, чтобы поболтать, домой возвращаемся, чтобы почитать и поразмыслить.

– Насколько мне известно, миссис Мэтьюсон умерла вскоре после свадьбы?

– Лет через пять.

– Что ж, моя дорогая, – произнесла миссис Прайер, собираясь уходить, – полагаю, вы понимаете, что теперь станете бывать в Филдхеде часто. Я на это надеюсь! Наверное, вдвоем с дядюшкой вам живется одиноко и много времени вы проводите в уединении.

– Я привыкла к этому с малых лет. Помочь вам надеть шаль?

Миссис Прайер кивнула.

– Если понадобится помощь в учебе, можете на меня рассчитывать.

Каролина выразила свою глубокую благодарность.

– Хотелось бы беседовать с вами почаще. Надеюсь, мое общество пойдет вам на пользу.

Каролина подумала, какое доброе сердце скрывается за кажущейся холодностью гостьи. Проходя мимо камина, миссис Прайер снова с интересом окинула взглядом портреты, и Каролина объяснила:

– Возле окна висит портрет дядюшки, написанный двадцать лет назад. Другой, справа от камина, его брата Джеймса, моего отца.

– Они похожи, и все же по очертаниям лба и губ можно судить о различии характеров.

– О каком различии? – спросила Каролина, провожая гостью к двери. – Джеймс Хелстоун, мой отец, всегда считался более привлекательным. Люди часто говорили: «Какой красавец!» А вы находите его привлекательным, миссис Прайер?

– Черты лица у него более правильные, чем у вашего дядюшки.

– В чем же проявляется различие характеров, о котором вы говорили?

– Дорогая моя, ваш дядюшка – человек принципиальный. Лоб и губы свидетельствуют о твердости духа, взгляд выражает спокойствие и уверенность.

– Ну а другой брат? Не бойтесь меня оскорбить: я всегда предпочитаю знать правду.

– Вы любите правду? Тем лучше. Придерживайтесь тех же убеждений на протяжении всей жизни. Другой брат, если он еще жив, наверняка сделал мало для своей дочери. Впрочем, посадка головы у него изящная – видимо, в юности он был хорош собой… Дорогая моя, – резко отвернулась от портретов миссис Прайер, – понимаете ли вы, насколько важны для человека моральные принципы?

– Я уверена, что без них человек не стоит ничего.

– Ваша уверенность идет от сердца? Вы размышляли об этом прежде?

– Да, часто. В силу обстоятельств мне пришлось об этом задуматься довольно давно.

– Что ж, тогда урок не прошел для вас даром. Полагаю, почва, на которую упало это зерно, не слишком рыхла и камениста, иначе бы оно не принесло плода. Дорогая моя, не стойте на сквозняке – простудитесь. Доброго вам дня!

Новое знакомство мисс Хелстоун вскоре оценила по достоинству и стала им дорожить. Она поняла, что стало бы большой ошибкой упустить столь удачный шанс разнообразить свою жизнь. Теперь ее мысли частично обратились в иное русло и слегка замедлили стремительный бег, хотя бы немного уменьшив давление на одну-единственную точку, которая до недавнего времени подвергалась их непрестанному натиску.

Вскоре она стала проводить в поместье дни напролет, поочередно общаясь то с Шерли, то с миссис Прайер. Пожилая леди держалась ничуть не навязчиво, однако при этом была внимательна, заботлива и предупредительна. Я уже отмечала, что женщина она эксцентричная, и особенно ярко это проявлялось в ее увлеченности Каролиной. Она следила за каждым ее движением, пыталась оберегать на каждом шагу. Она так искренне радовалась, если Каролина обращалась к ней за помощью или советом, что вскоре та с удовольствием стала полагаться на нее почти во всем.