Шерли

Каролина ничего не ответила, потому что на сердце у нее было тревожно, глаза наполнились слезами, которые она не решилась утереть платком. Если бы набралась смелости, то призналась бы, что ей до́роги даже цветы в саду Роберта и Гортензии, их маленькая гостиная представляется ей земным раем, и она мечтает вернуться туда, как и первая женщина, грустившая в своем изгнании об Эдеме. Не решившись в этом признаться, Каролина молча сидела рядом с Робертом, ожидая, не скажет ли он ей еще что-нибудь. Они давно не были так близки, не разговаривали друг с другом; если бы в самых смелых мечтах она заподозрила, что их встреча будет ему так приятна, то достигла бы вершин блаженства. Впрочем, несмотря на сомнения и страх рассердить его, Каролина ликовала ничуть не меньше, чем птичка в клетке радуется солнечному лучу. Вопреки доводам рассудка, она была совершенно счастлива, ведь находиться рядом с Робертом означало для нее возвращение к жизни.

Мисс Килдар отложила газеты.

– Эти тревожные вести вас радуют или огорчают? – спросила она у своего арендатора.

– Ни то ни другое, зато теперь я по крайней мере в курсе дел и понимаю, что необходимо проявить твердость. Лучшее средство предотвратить кровопролитие – своевременная подготовка и решительный настрой.

Потом Мур спросил, обратила ли она внимание на один абзац, на что Шерли ответила отрицательно, и он поднялся, чтобы указать нужное место, и продолжал разговор, стоя перед ней. Судя по дальнейшей беседе, оба ожидали беспорядков в Брайрфилде, хотя и не предполагали, во что именно выльется народное возмущение. Ни Каролина, ни миссис Прайер вопросов не задавали: ситуация сохранялась неопределенная, поэтому они не тревожили своим любопытством ни хозяйку поместья, ни ее арендатора и не пытались узнать подробности дела.

В беседе с Муром мисс Килдар взяла тон одновременно бойкий и чинный, доверительный и величавый. Вскоре принесли свечи, угли в камине помешали, и при ярком свете стало видно, с каким живым интересом и серьезностью хозяйка участвует в обсуждении. В ее манерах не проскальзывало кокетство, и какое бы чувство она ни питала к Муру, оно было глубоким. Впрочем, столь же глубоки и тверды были его чувства и намерения, поскольку он не прилагал ни малейших усилий, чтобы очаровать или покорить наследницу. Мур старался разговаривать помягче, однако в голосе его порой звучали командные нотки, выдавая твердость и властность характера, невольно подчиняя чуткую, хотя и гордую натуру Шерли. Общаясь с Муром, мисс Килдар буквально светилась от счастья и радовалась вдвойне: и прошлым воспоминаниям, и надеждам на будущее.

Все вышесказанное – мысли Каролины, глядевшей на счастливую пару. Именно так она и воспринимает происходящее между ними. Старается не переживать и все же мучительно страдает. Только что ее изголодавшаяся душа получила каплю воды и крошку пищи; будь они дарованы в достаточном количестве, несчастная снова воспряла бы к жизни, однако щедрое угощение буквально вырвали у нее из рук и отдали другой, оставив наблюдать за чужим пиром.

Часы пробили девять, настало время Каролине возвращаться домой. Она собрала рукоделие, уложила вышивку, ножницы и наперсток в сумочку. Пожелав миссис Прайер спокойной ночи, в ответ получила более сердечное рукопожатие, чем обычно. Каролина подошла к мисс Килдар.

– Доброй ночи, Шерли!

Та вздрогнула.

– Уже уходишь? Почему так рано?

– Пробило девять.

– Я не слышала часов! Завтра приходи снова, ведь сегодня был такой счастливый вечер! И помни про наши планы.

– Хорошо, – кивнула Каролина, – я не забуду.

У нее возникли серьезные опасения, что ни их планы, ни что иное не поможет ей вновь обрести утраченное спокойствие. Она повернулась к Роберту, стоявшему совсем рядом. Он поднял голову и увидел ее лицо при ярком свете. Хотя от внимательного взгляда Мура не ускользнула ни бледность, ни худоба, ни несчастный вид кузины, он сделал вид, будто ничего не заметил.

– Доброй ночи, – промолвила она, дрожа как осиновый лист и протягивая тонкую руку, чтобы поскорее уйти.

– Ты уходишь домой? – спросил он, не касаясь ее руки.

– Да.

– Фанни уже здесь?

– Да.

– Я пройдусь с тобой немного, только до самого дома провожать не буду, не то старина Хелстоун пальнет в меня прямо из окошка.

Роберт рассмеялся и взял шляпу. Каролина пробормотала, что незачем так утруждаться, но он велел ей надеть шляпку и шаль. Она поспешно собралась, и они вышли на свежий воздух. Мур по обыкновению взял ее под руку, как делал прежде, когда был к ней так добр.

– Беги-ка вперед, Фанни, – велел он горничной, – мы тебя нагоним.

Девушка ушла. Мур взял в руки ладонь Каролины и сказал, что рад видеть ее частым гостем в Филдхеде. Он надеялся, что их дружба с мисс Килдар продолжится, ведь ее общество и приятно, и полезно. Каролина ответила, что Шерли ей нравится.

– Не сомневаюсь, что это чувство взаимно, – произнес Мур. – Если уж она предлагает дружбу, то от всего сердца. Шерли не способна притворяться, она не выносит лицемерия. Кстати, Каролина, неужели ты никогда не придешь в гости в дом у лощины?