Шерлок Холмс и доктор Ватсон

– Слава богу! – Его лицо просияло. – Премьер-министр завтракает со мной, могу я порадовать его? У него стальные нервы, но я знаю, что он почти не спит с тех пор, как произошло это ужасное событие... Джейкобс, попросите премьер-министра подняться сюда. Что касается вас, дорогая, едва ли вам будут интересны эти разговоры о политике. Через несколько минут мы присоединимся к вам в столовой.

Премьер-министр хорошо владел собой, но по блеску его глаз и по судорожным движениям его сухих рук я видел, что он разделяет волнение своего молодого коллеги.

– Насколько я понимаю, мистер Холмс, вы хотите нам что-то сообщить?

– Пока только отрицательное, – ответил мой друг. – Я навел справки везде, где только мог, и убедился, что оснований для волнений нет никаких.

– Но этого недостаточно, мистер Холмс. Мы не можем вечно жить на вулкане, нам нужно знать определенно.

– Я надеюсь найти письмо, поэтому я и пришел сюда. Чем больше я думаю об этом деле, тем больше я убеждаюсь, что письмо никогда не покидало пределы этого дома.

– Мистер Холмс!

– Если бы оно было похищено, его, конечно, давным-давно опубликовали бы.

– Но какой же смысл взять его, чтобы спрятать в этом же доме?

– А я не уверен, что его вообще взяли.

– Как же тогда оно исчезло из шкатулки?

– Я и не уверен, что оно исчезло из шкатулки.

– Мистер Холмс, сейчас неподходящее время для шуток! Я вас уверяю, что там его нет.

– Вы заглядывали туда со вторника?

– Нет. Да это совершенно бесцельно!

– Вы могли и не заметить его.

– Послушайте, это невозможно.

– Кто знает! Такие вещи бывали. Ведь там, наверно, есть еще документы. Оно могло затеряться среди них.

– Письмо лежало сверху.

– Кто-нибудь мог тряхнуть шкатулку, и оно переместилось.

– Нет, нет, я вынимал все.

– Но это же легко проверить, Хоуп! – сказал премьер. – Прикажите принести шкатулку сюда.

Министр по европейским делам нажал звонок.

– Джейкобс, принесите мою шкатулку для бумаг... Мы совершенно напрасно теряем время, но если это удовлетворит вас, что ж, проверим... Спасибо, Джейкобс, поставьте ее сюда... Ключ у меня всегда на цепочке от часов. Вот все бумаги, вы видите. Письмо от лорда Мерроу, доклад сэра Чарльза Харди, меморандум из Белграда, сведения о русско-германских хлебных налогах, письмо из Мадрида, донесение от лорда Флауэрса... Боже мой! Что это? Лорд Беллинджер! Лорд Беллинджер!

Премьер выхватил голубой конверт у него из рук.

– Да, это оно. И письмо цело... Поздравляю вас, Хоуп!

– Благодарю вас! Благодарю вас! Какая тяжесть свалилась с моих плеч!.. Но это непостижимо... невозможно... Мистер Холмс, вы волшебник, вы чародей! Откуда вы узнали, что оно здесь?

– Потому что я знал, что больше ему быть негде.

– Не могу поверить своим глазам! – Он стремительно выбежал из комнаты. – Где моя жена? Я должен сказать ей, что все уладилось. Хильда! Хильда! – услышали мы его голос на лестнице.

Премьер, прищурившись, посмотрел на Холмса.

– Послушайте, сэр, – сказал он, – здесь кроется еще что-то. Как могло письмо снова очутиться в шкатулке?

Холмс, улыбаясь, отвернулся, чтобы избежать испытующего взгляда этих проницательных глаз.

– У нас тоже есть свои дипломатические тайны, – сказал он и, взяв шляпу, направился к двери.

ДОЛИНА СТРАХА

ЧАСТЬ I ТРАГЕДИЯ В БЕРЛСТОНЕ

Глава 1 ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ

– Склонен думать... – начал было я.

– Да, дело принимает серьезный оборот, – перебил меня Шерлок Холмс.

По-моему, я от природы наделен крайним долготерпением. Но даже меня возмутило столь пренебрежительное отношение к моему мнению.

– Поистине, Холмс, – недовольно сказал я, – по временам вы бываете просто невыносимы.

Но Холмс так глубоко погрузился в размышления, что мои оскорбленные чувства не вызвали у него никакой реакции. Подперев рукою костистый подбородок, не замечая остывающего завтрака, он уставил неподвижный взгляд на небольшой листок бумаги, только что вынутый из конверта. Внезапно схватив конверт, он поднес его к лампе и тщательно обследовал внутреннюю и внешнюю стороны.

– Почерк Порлока, – в раздумье произнес он. – Могу поклясться, что это писал он, хотя видел его почерк не более двух раз. Его выдает манера написания «е». С этаким греческим завитком сверху. Но если это Порлок, дело принимает весьма серьезный оборот.

Я понял, что эта речь обращена ко мне в той же мере, что и к любому другому предмету в комнате. Однако досада моя исчезла под напором любопытства, вызванного его словами.

– Кто такой Порлок? – осведомился я.

– Порлок, Ватсон, это псевдоним, вернее, условное обозначение, как он мне чистосердечно признался в предыдущем письме, с условием, что я не буду искать его среди миллионов обитателей этого огромного города. Думаю, это весьма ловкий и изобретательный субъект. Но для нас Порлок важен не сам по себе, а потому, что связан с неким гениальным человеком. Он нечто вроде рыбы-лоцмана при акуле или шакала при льве. А лев этот – злодей в самом сильном смысле этого слова. Во всяком случае, таким мне представляется профессор Мориарти. Вам не доводилось слышать от меня это имя?