Шерлок Холмс и доктор Ватсон

«Как поживают ваши скауеры? Мы здесь то и дело читаем о них в газетах. Сказать по правде, я давно жду от вас волнующих известий. Пять крупных корпораций и две железные дороги, кажется, взялись за дело всерьез. С ними шутки плохи, бьюсь об заклад, скауерам не поздоровится. Они все поставили на ноги, даже наняли Пинкертона. Его лучший сыщик Берди Эдвардс отправился в ваши края. Давно пора прекратить насилие».

– А теперь читайте постскриптум.

«Конечно, вы понимаете, эти сведения я получил по служебным каналам, так что дальше вас они никуда не должны пойти. Телеграф все-таки удивительная вещь. Каждый день через мои руки проходят сотни метров бумажной ленты. Чего только на ней не прочтешь!»

МакМердо какое-то время сидел молча, глядя на письмо невидящими глазами. Как будто перед его мысленным взором пелена тумана на миг разорвалась и в просвете разверзлась бездна.

– Кто-нибудь еще знает?

– Никто.

– Но этот ваш друг, он может еще кому-нибудь написать такое письмо?

– Да, он тут знает еще двух-трех людей.

– Братьев ложи?

– Кажется, да.

– Я вас почему спрашиваю, он ведь мог кому-то описать внешность этого Берди Эдвардса. Мы тогда легко его опознаем.

– Да, мог, конечно. Но, по-моему, он никогда его не видел. Он ведь говорит, что это известие дошло до него по служебным каналам. Где бы он мог познакомиться с агентом Пинкертона?

– Дьявол! – вдруг вскочил на ноги МакМердо. – Я ведь знаю, кто это. Какой же я идиот, что раньше не догадался. Ну, нам повезло! Мы его обезвредим, не успеет он и глазом моргнуть! Слушайте, Моррис, вы согласны доверить это дело мне?

– Сделайте такую милость, снимите с меня эту ношу.

– Сниму, сниму. Вы останетесь в стороне, всем этим займусь я один. Даже ваше имя не будет упоминаться. Пусть думают, что это письмо пришло мне. Вы довольны?

– Это то, о чем я пришел вас просить.

– Договорились. Но только помните – никому ни гугу! А сейчас я спешу на собрание ложи. Этот человек Пинкертона еще пожалеет, что сунулся не в свое дело.

– Но вы не убьете его?

– Чем меньше вам известно, брат Моррис, тем покойней будет у вас на душе и тем лучше вы будете спать. Не задавайте мне больше никаких вопросов. Все так или иначе утрясется. Теперь это дело в надежных руках.

Уходя, Моррис покачал головой.

– Чует мое сердце, кровь этого бедняги падет на мою голову, – простонал он.

– Самозащита – не преступление, пора бы это усвоить, – усмехнулся МакМердо. – Или мы, или он. Сомнений нет, если мы позволим ему гулять на свободе неделю-другую, всех нас ждет петля. А знаете, брат Моррис, быть вам нашим ректором. Ведь вы сегодня спасли нас.

Несмотря на этот шутливый тон, было ясно – МакМердо очень серьезно отнесся к этому известию. Возможно, в нем говорила нечистая совесть, страх перед знаменитым Пинкертоном, и могущественными корпорациями, выступившими против скауеров; как бы то ни было, все его действия после ухода Морриса изобличали человека, готовящегося к самому худшему. Он перебрал все бумаги и сжег то, что могло служить против него уликой. Окончив аутодафе, он с облегчением вздохнул – теперь он был в безопасности. И все-таки, видно, на самом дне его души шевелилось недоброе предчувствие: по дороге в Клуб Союза он свернул к дому старика Шафтера. Вход в этот дом был для него заказан; он постучал в окно, на стук вышла Этти. В глазах ее любимого уже перестали плясать дьявольские огоньки бешеного ирландского нрава. Этти сразу же подметила в его непривычно серьезном лице следы внутреннего волнения.

– Что-нибудь случилось? – воскликнула она. – О, Джек, тебе грозит опасность?

– Пока все еще не так плохо, родная. Тем не менее, пожалуй, будет разумно распрощаться с Вермиссой. Боюсь, дело примет серьезный оборот.

– Распрощаться с Вермиссой?

– Я ведь тебе обещал, что когда-нибудь мы уедем отсюда. Этот день близок. Сегодня вечером я получил дурные вести. И чувствую – быть беде.

– Полиция?

– Человек Пинкертона. Но ты, конечно, не знаешь, акюшла, что это означает для таких, как я. Я ведь по уши увяз в делах ложи, и, возможно, мне придется бежать отсюда, и побыстрее. Ты обещала, что поедешь со мной, если окажется необходимо.

– О, Джек, ведь это твое спасение!