Шесть имен кота-демона

– Князь Лян сказал, что принцесса Тайпин готовит заговор против него. Принцесса Тайпин, в свою очередь, обвинила князя Лян в заговоре против Ее Императорского Величества. В этом и кроется камень преткновения. В данном случае все, что нам остается, – пройти в опочивальню Ее Императорского Величества и выяснить, что там происходит. Если императрица невредима, то у принцессы Тайпин нет никаких доказательств своих обвинений, если же Ее Императорское Величество…

Чжан Чжо сделал многозначительную паузу, и тут братьев Чжан осенило:

– Да!

– Черная Ярость, мы с патриархом Шэньсю войдем туда. Если кто-то осмелится сделать необдуманный шаг, убивайте без пощады! – холодно прорычал Чжан Чжо.

– Я позабочусь об этом! – отчеканил Ли Доцзо, который глубоко в душе корил себя за то, что пошел на поводу у придворного историографа, но понимал, что отступать уже поздно.

Он угрожающе потряс копьем в руке, подошел и заблокировал дверь во внутреннюю комнату, сказав:

– Вы слышали слова придворного историографа, поэтому ведите себя смирно, иначе мое копье окажется в чьем-то теле!

Внезапное изменение обстановки застало врасплох и У Саньсы, и принцессу Тайпин. Оба хотели возразить, но блестящие мечи стражников из придворной армии Юйлинь уже были у их шей.

– Придворный историограф, пожалуйста, выясните, Ее Императорское Величество в беде или нет? Я оскорбил и князя Лян, и принцессу Тайпин, поэтому, если вы в конце концов не спасете ситуацию, моя жизнь, как и жизни членов моей семьи, закончится, – шепотом взмолился Ли Доцзо, подойдя к Чжан Чжо.

– Не волнуйся, патриарх Шэньсю сказал, что Ее Императорское Величество точно в порядке. Пока ты рядом, эти двое не смогут ничего провернуть.

Ли Доцзо с сомнением посмотрел на патриарха Шэньсю и сказал:

– Я знаю, что патриарх – великий практик, но не верю, что даже ему под силу дать отпор жизни и смерти. Черт возьми, похоже, в этот раз вы втянули меня в неприятности!

Чжан Чжо рассмеялся в ответ.

– Пойдемте! – зычно сказал патриарх Шэньсю.

Чжан Чжо кивнул, многозначительно взглянул на князя Лян и принцессу Тайпин и повернулся, чтобы войти во внутреннюю комнату вместе с патриархом.

Опочивальня императрицы была разделена на три секции. Войдя в дверь во внутренние покои, необходимо было миновать длинный коридор, в конце которого находилось место, где спит и отдыхает императрица.

Чжан Чжо и патриарх Шэньсю шли очень быстро. Придворный историограф прошептал:

– Почему вы уверены в том, что Ее Императорское Величество не пострадала?

Патриарх Шэньсю рассмеялся и сказал:

– Вы что, не верите мне даже сейчас?

– Честно говоря, не смотрите, что я снаружи спокоен и собран, сейчас мое сердце ушло в пятки. Если, как сказала принцесса Тайпин, Ее Императорское Величество окажется мертва, то весь мир погрузится в хаос, что уж тут говорить про мою ничтожную жизнь или Ли Доцзо…

– Не волнуйтесь! – Патриарх Шэньсю посмотрел вперед на видневшуюся в конце коридора резную деревянную дверь, украшенную золотом и нефритом, и многозначительно сказал: – Ее Императорское Величество должна быть в порядке. Однако… рядом есть люди, которые могут…

– Что вы имеете в виду?

Патриарх Шэньсю невесело усмехнулся и ничего не ответил. Подойдя к деревянной двери, Чжан Чжо протянул руку и толкнул ее, но обнаружил, что не может ее открыть, будто она заперта изнутри.

– Похоже, что у этого Шакира не очень хорошие намерения, поэтому я должен ворваться внутрь! – Чжан Чжо сделал несколько шагов назад и принял позу, будто собирается выломать дверь ногой.

В этот момент изнутри донеслись обрывки разговора. Один из голосов заставил Чжан Чжо застыть на месте.

Это был женский голос, но точно не голос Ее Императорского Величества!

– А Чэнь, остановись, не убивай больше, все существа – это тело Будды, убийство существ подобно убийству Будды, это грех.

Голос, чистый и бесплотный, был отчетливо слышен через дверь, и говорившему человеку должно было быть около двадцати лет.

– Нет, она заслужила смерть! А Цзин, ты слишком милосердна, такие злые люди не заслужили жизни! Не убив их, невозможно искоренить ненависть! – отозвалась та, которую звали А Чэнь. Голос ее звучал необычайно нежно для столь злобных слов.

Спустя пару мгновений женщина, которую звали А Чэнь, закричала:

– А Ли, убей!

Раздалось шипение, за котором последовал скрежет когтей, а потом… До слуха Чжан Чжо донесся жуткий крик, леденящий кровь! От этого вопля душа уходила в пятки. После того как крик затих, послышались звуки борьбы, словно кто-то, кого раздирали на части, оказывал сопротивление. Звуки борьбы сопровождались жалкими, полными боли воплями человека. Услышанное заставило сердце Чжан Чжо пропустить удар. Неужели то, что происходило внутри, именно отношение к тому самому коту-демону, что неоднократно убивал и вершил преступления внутри и за пределами дворца?

– Демон, не уходи! – Чжан Чжо со всех сил врезался в деревянную дверь и упал на пол.