Шествие динозавров

— Ладно, чтобы только отстал: теоретически, при неком критическом накоплении нежелательных, например — искусственных вмешательств в естественный ход событий Время может самопроизвольно вернуться назад, к некой одному ему известной точке отсчёта, и начать своё течение сызнова.

— Это невозможно. Для этого следует допустить наличие у Времени свободы воли и склонности к самооценке, каковые являются ничем иным, как сугубой прерогативой разумного существа.

— Скажи ещё, что эволюционный процесс, который постоянно отмачивает подобные корки, тоже разумен… Ты заклятый гуманитарий, тебе простительно не знать, что элементы самоорганизации присущи всем сложным системам, в том числе и тем, что традиционно полагаются неразумными.

— Но ведь тогда получается, что в этом мире вообще нет ничего постоянного и необратимого!

— А ты не знал? По нашим прикидкам, в этой части вселенной Время выполняло «темпоральный ребут» не менее двух раз.

— И как вы об этом догадались?

— Это всего лишь предположение, базирующееся на длительном астрономическом мониторинге. Тебе нет нужды засорять мыслительный аппарат лишней информацией, но уже одно то обстоятельство, что в удаленнейших областях вселенной зарегистрировано проявление других физических законов, нежели у нас, наводит на размышления. На месте же оценить изменения после «антвистинга» чрезвычайно затруднительно, а после «ребута» — практически невозможно, потому что наблюдатель тоже включён в пространственно-временную систему координат, а значит, точно так же синхронно изменяется. Он не заметит появления у себя третьей руки и второй головы. Он будет искренне полагать, «шо так и було». Поэтому использование этой технологии строго регламентируется. Чтобы тебя успокоить, сразу оговорюсь: мы никогда не применяли «антвистинг» в актуальном мире.

— Что могла бы означать эта оговорка? — хмурюсь я.

— А то, что мы всё ещё живём в магистральном русле Времени, а не в его вариации.

— Быть может, когда-то у меня было три руки…

— И ни одной головы… На практике очень сложно зафиксировать событие «антвистинга», но, по нашим экспертным оценкам, пока всё в порядке. «Ребуты» же, если и состоялись, то настолько давно и настолько затронули ход истории, что проще считать, будто их не было вовсе. К тому же, не устаю повторять, Время подчиняется ритуалам. И оно имеет утешительную для нас наклонность к автостабилизации. Время — не просто процесс, не просто физическое явление, это ещё и сложноорганизованная гомеостатическая система. Как биоценоз. Как… как компьютер. Ты знаешь, что такое компьютер?

— Да, видел пару раз. У нас их называют «персональные ЭВМ». Раньше они были большие, а сейчас могут поместиться на столе. Один знакомый программист называет свою персоналку не иначе, как «капризной скотиной», которая то падает, то рушится, то виснет.

— Ну, наверное… Время ведёт себя, как хороший компьютер с хорошей системой защиты от сбоев. Между прочим, термин «ребут» — типично компьютерный.

— И неблагозвучный, — меланхолично откликаюсь я. — Может, сделают «ребут», может, просто нае…

— Не нравится — пользуй синоним «релоуд», из полицейских боевиков.

— Я бы и получше придумал.

— Избави бог! Уж вы, русофилы, придумаете! Когда батюшка освящал темпоральную установку, он именовал её «сей времяпутный снаряд»… О чём бишь мы? Да, о гомеостазе… Если я убью Чингисхана[78] с тем, чтобы остановить татаро-монгольскую экспансию, Золотой Ордой будут править не чингисиды, а какие-нибудь темугэиды или даже джамукиды… что на исторической судьбе России скажется весьма незначительно. Чем дальше по оси времени разнесены точка темпоральной акции и ожидаемый результат оной, тем слабее отмечаются последствия, а то и вовсе не регистрируются. Это означает лишь то, что операция по заражению потешной болезнью любвеобильных братцев из семейства Кеннеди[79] в начале шестидесятых годов прошлого века, желательно — до прихода в большую политику… тем более, что они имели обычай трахать одних и тех же женщин… теоретически способна изменить расстановку сил на мировой арене. Карибский кризис был бы разрешён в пользу Советского Союза, а скорее всего даже и не разразился бы… лунная программа вообще не нашла бы финансирования, и первым в Море Спокойствия высадился бы Алексей Леонов[80]. Но к середине двадцать второго века всё устаканилось бы и пошло своим чередом.

— Каким это своим?

— А вот этого, Славик, никто не знает. Наверное, ты уже догадался, почему.

— Конечно, догадался. Вы умеете нырять в прошлое, но будущее для вас закрыто.

— И ты, чтобы получить «уд» в зачётку, сейчас должен мне объяснить, почему.

— Почему, почему… Ну, это самое… В общем… Наверное, потому что… кванты времени, ты говорил, статичны…

— Горячо, горячо…

— А мы, со всей нашей системой координат, динамичны. Мы просто ещё не доехали до будущего, а значит, оно для нас не существует ни в каком виде и абсолютно непознаваемо нашими… блин… психодинамическими ритуалами.

Ратмир садится в кресло и устраивает руки на пузе. Он выглядит ублаготворённым.