Шевалье

Дверь позади нас скрипнула. Раздался топот тяжелых ботинок. В амбар ввалился десяток бойцов с фальшионами наизготовку. Их чёрные гамбезоны украшала алая голова оскалившегося волка. Из-за обломков ящиков показалась четверо человек вооруженных взведёнными самострелами. А из-за бочек, на которых совсем недавно восседал посредник, вышли ещё пять фигур.

— Ни людей, ни времени, говоришь, — сплюнул Бернард, поудобнее перехватывая клинок и нервно оглядываясь по сторонам.

— Что будем делать? — спросила Айлин, судорожно вцепившись в кинжалы.

— Убивать, — мрачно обронил Тур.

— А вот это у вас выйдет вряд-ли, — внезапно одна из пяти фигур, появившихся за спиной у посредника, вышла вперёд и откинула назад капюшон. Поначалу я не понял, кто это. В темноте было трудно разобрать. Кресало чиркнуло о кремень. На пол высыпался сноп ярко-оранжевых искр. Некоторые из них задержались на промасленной тряпке факела, над которой тут же заплясали язычки пламени. Мрак отступил, и мы увидели…

— Погоди… — Тур от неожиданности даже опустил свой бродекс и сделал шаг вперёд, — Эта случаем не та курва, которую мы не далее, как сегодня днём отволокли к старости?

— Она самая, — кивнул Бернард, — Томаш, сука…

— Он вас всех сдал, — гадко ухмыльнулась Мелисса, — В обмен на свою жизнь и должность. В отличие, от вас он прекрасно понимает, куда ветер дует, и кто вскоре будет править этим городом, и кому не стоит переходить дорогу, — девушка прошлась взад вперёд, поигрывая кинжалом, — Мне вот что интересно. На что вы надеялись, заявившись сюда?

— Да пошла ты, — сплюнул я, затравленно озираясь и пытаясь продумать хоть какой-нибудь план дальнейших действий.

Девушка хищно оскалилась и прошипела:

— Когда телу задают вопрос, тело на него отвечает.

Глава 28 «Первые потери»

— Тело отвечает, пошла ты нахер, — сплюнул я, прикидывая в уме обстановку. Десять человек позади нас. Вооружены и одеты далеко не по высшему разряду. Если чем-то внести в их ряды сумятицу, то у нас будет шанс, как минимум вырваться из окружения. Главная проблема — арбалетчики. Они перещёлкают нас ещё до того, как мы успеем, что либо предпринять. Павез у нас нет, тяжелых миланских доспехов тоже. Да и вторая группа нас прикрыть не успеет, даже если ввалится в амбар прямо сейчас.

— Ответ неверный, — сказал посредник, сделав неуловимое движение рукой. Щёлкнула тетива самострела. Пыльный, пропахший сыростью и плесенью воздух прорезал чёрный росчерк арбалетного болта.

— Бля-я-ять, су-у-ука, — прошипел Бернард падая на одно колено и руками хватаясь за черенок болта, торчащий у него из бедра. Набивные штаны возле его ладоней начали быстро пропитываться ковью, — Чтоб тебя стадо козлов ебало.

— Ну сейчас ты… — прошипела Айлин и одним плавным движением запустила в сторону посредника огненный шар. Тот стрелой пронёсся через весь амбар, разгоняя густую, пыльную тьму, и… растворился в воздухе прямо перед самым носом урода.

— И это тоже неверно, — посредник прошёлся взад-вперёд и достал из-под рубахи тусклый медный амулет, — Знаете, что это? О да, по глазам вижу, что знаете. Вы надеялись, что мы раньше не встречались с магиками? Да мы собаку съели на истреблении таких, как вы. Впрочем, хватит любезничать. Не для того мы все здесь сегодня собрались…

Внезапно откуда-то с улицы послышался лязг стали за которым почти сразу последовал отчаянный крик, переходящий в глухой хрип и бульканье.

— Мать вашу, это ещё что такое. Эйнар, бери своих ребят. Сходите, разберитесь. С этими мы сами закончим.

Четверо человек из тех, что стояли позади нас развернулись и выбежали на улицу.

— Айлин. По команде убирай тех, кто сзади, — шёпотом скомандовал я, — Тур. Хватай Бернарда за шиворот, и как только всё начнётся, тащи к выходу. Тащи, что было сил, ты меня понял?

Здоровяк молча кивнул. Айлин хотела что-то было, спросить, но я уже прикрыл глаза и представил себе… четыре туго натянутые тетивы самострелов. Толстые, сплетённые из конского волоса, упирающиеся в древки тяжёлых чёрных болтов, увенчанных узкими трёхгранными наконечниками. Четыре сразу. Непростая задачка. Совсем непростая. И после этого ещё нужно удержаться на ногах и попытаться прорваться наружу, пока ушлёпки будут метаться. Ладно. Кто не рискует, тот не побеждает. Щелчок.

Мгновение ничего не происходило. Один тягучий бесконечно долгий миг, отозвавшийся у меня в висках тяжелой, пульсирующей болью. Слабостью, тягучим ядом начавшей разливаться по рукам и ногам. Бисеринкам пота, выступившим на лбу и тут же впитавшимся в затёртый, заношенный подшлемник. А затем… Раздались четыре сухих щелчка.

— Давай, — выдохнул я, с трудом открывая глаза и покачиваясь из стороны в сторону. Айлин развернулась, и одним изящным движением метнула вторую огненную стрелу прямо в самый центр изрядно проредившегося вражеского строя.