Шоколадное сердце (СИ)

- Да нечего рассказывать, - мрачнеет Джон. – Все просто до банальности. С того самого момента, как они переехали в Милтон-Корк, Мэри пряталась у меня в спальне от своего отца. Наши окна выходили на одну сторону. Она забралась случайно, когда сбежала от него. Я пришел в свою комнату и нашел Мэри. Мы разговорились. Она боялась отца до ужаса, рассказывала, что он превращается в монстра и бьет ее. Насчет превращения, думаю, она говорила образно, но тогда мне это казалось почти правдой, - видно, что Джону неловко из-за того, что именно говорит, но он мужественно продолжает: - Я жутко боялся полковника и свято хранил ее тайну. Знаешь, как в «Твин Пиксе», отец Лоры был чудовищем, он издевался над ней и, в конце концов, убил. Я кстати, до самой смерти полковника думал, что это он ее и убил, уж очень сильно она его боялась, - признается Джон. - Между мной и Мэри ничего не было, мы даже не дружили, просто она пряталась у меня в спальне, вот и все. Я жалел ее и хотел как-то помочь. Но что я мог? Рассказать отцу? Священнику? Обратиться в полицию? Но она взяла с меня слово молчать. Поэтому я и тебе ничего не сказал. В тот вечер, когда ты пришел, она опять сбежала от отца. Я был уверен, что Мэри вернулась домой, а он каким-то образом узнал, куда она ходила и убил. Если б я был дома, то увидел, что происходило в ее спальне, но я побежал за тобой и протаскался следом всю ночь. Вот и все, - в голосе Джона не чувствуется раскаяние, видно, что судьбу Шерлока он ставит выше судьбы Мэри, и у Шерлока от этого невысказанного признания теплеет на душе. - Когда я узнал, что Гарри дала против тебя показания, - продолжает Джон, - тут же побежал в отделение и рассказал всю правду. Ты не убивал. Я все время, до самого вашего дома был рядом. Нас видел молочник и учитель Шэннон, он собаку выгуливал. Ты мимо прошел, а я поздоровался, - Джон стеснительно улыбается: - Вот и все.

Шерлок кивает – теперь понятны пугающие записи имени Мэри черной пастой в дневнике и ее визиты к Джону. Если б Шерлок не был таким идиотом, история могла пойти по другому сценарию, но все случилось так, как случилось. Но есть еще один вопрос, который мучает Шерлока, и он должен его задать.

- Откуда ты узнал про фокус с самоубийством? – спрашивает он. – Только Майкрофт знал, что я не разбился тогда. Все было подстроено. Откуда ты это знал?

К удивлению Шерлока Джон неудержимо краснеет, это видно даже в полумраке машины.

- Тут тоже Мэри свою руку приложила, - наконец выдавливает из себя очередное признание. – Она говорила, что умеет видеть скрытые способности людей. Она говорила, что я неуязвим. Но, как показало время, очень даже уязвим – меня, в конце концов, ранило, хоть и не смертельно, - Джон смущенно усмехается, а Шерлоку вдруг становится понятна джонова привычка влезать в драки, словно испытывать себя на прочность. - А когда появился ты, я спросил ее, что она видит в тебе, и она сказала, ты умеешь левитировать. Конечно, глупость, но я это запомнил. И когда ты спрыгнул с крыши, я верил, что ты не разбился, что ты умеешь летать. Ну, или хотел в это верить, убеждал сам себя и других, - Джон запинается и смущенно замолкает. – Глупость, конечно, - выдавливает он с трудом, - прости.

- Ты поверил, что я умею летать? – потрясенно произносит Шерлок, во все глаза глядя на Джона. – Хотя, почему меня это удивляет, ты же в шестнадцать лет верил в вампиров…

- О, боже, перестань, это неправда, - бурчит Джон, - не верил я в вампиров…

- Еще как верил, - удовлетворенно констатирует развеселившийся Шерлок, - и в собственную неуязвимость, и в мою способность левитировать, - и он начинает напевать исполненную не так давно Майкрофтом песенку о глупых ноттингемширских докторах.

Джон хватает с приборной панели карту дорог и бросает ее в Шерлока, Шерлок уворачивается и смеется, а через несколько секунд Джон смеется вместе с ним. Что уж тут спорить, Джонатан Свифт прав, доктора в Ноттингемшире на редкость глупы и доверчивы.

- У нее была шизофрения, - сообщает Шерлок, отсмеявшись, - я видел справку в деле. Думаю, она страдала галлюцинациями, в которых отец представлялся монстром. Все еще закончилось более-менее благополучно. Я имею в виду ее бред.

Джон потрясенно качает головой, и дальше они едут в тишине. Только эта тишина уютная и теплая, с Джоном Шерлок готов промолчать всю жизнь. Рука Шерлока покоится на колене друга, и это самое лучшее, что случилось с ним за последнее время – ощущение твердого колена Джона под своей ладонью – верх наслаждения.