Шолохов: эстетика и мировоззрение

17. Благодарный материал для разысканий в области р о д о в о г о в художественном творчестве, в том числе и у Шолохова, предоставляет богатейшая по содержанию монография Б. А. Рыбакова «Язычество древней Руси» [М., 1987]. Ученый утверждает, что в дохристианской традиции на Руси существовал «всеобъемлющий и вездесущий бог», это – «Род, сопоставлявшийся русскими писателями XII в. с вавилонским Ваалом-Гадом, египетским Озирисом и Саваофом…» [С. 245]. «Этому величественному богу Вселенной, – пишет Б. Рыбаков, – крайне не повезло в нашей научной литературе: его или принимали за мелкого домового, охраняющего всего лишь род-семью, или же просто не упоминали» [С. 245–246]. В то время как «с именем Рода связан широчайший круг понятий и слов, в которых корнем является «род»:

Род /семья, племя, династия / Природа

Народ Родина, рожать

Родина Урожай» [С. 246].

И важная констатация: «Не подлежит сомнению, что для средневековых русских людей слово «род» было всеобъемлющим обозначением Вселенной во всех ее жизненных, пространственных и временных проявлениях» [С. 247].

Русская революция и русская литература

Боги пали, троны опустели…

В активное участие в мировой истории Россия включается полно-ценно в XX веке. Трудно отрицать то обстоятельство, по которому ее роль ранее, подчас крайне значительная и серьезная, ограничивалась определенного рода регионом, Восточной Европой в основном. Частично речь может идти и об освоении Средней Азии, кавказских территорий, но, невзирая на интерес к этим ареалам других мировых держав, Британии, прежде всего, все это носило достаточно локальный характер.

А покорение Россией Сибири и Дальнего Востока и вовсе прошло малозамеченным для мировой цивилизации времени освоения этих территорий – в XV–XVII веках.

Первый уверенный шаг в европейскую, по крайней мере, историю происходит при Петре Великом, который обломал претензии на господство в регионе Балтийского моря Швеции и начал период войн с Турцией, Османской империей, какой будет длиться на протяжении всего XVIII и в XIX веках.

Но безусловное утверждение Россией себя как мирового игрока происходит в период наполеоновских войн. При всей значительности усилий коалиционных государств во главе с Англией, нельзя отрицать того факта, что поход Бонапарта на Россию и неожиданное (для Наполеона и Европы) и в какой-то степени тотальное его поражение в войне с российской империей были ключевыми моментами всех исторических преобразований начала XIX века в Европе.

Эти преобразования привели к целой серии разнообразных по содержанию и последствиям революций в континентальной Европе, к объединению Германии в единое государство, к франко-немецкой войне, выступившей преддверием подготовки первой мировой войны.

Но вплоть до поражения в Крымской (1855 г.) войне Россия являлась в известной степени доминирующим государством на территории Центральной и Восточной Европы.

Однако все переменилось в XX веке. Три революции, какие переживает Россия в начале века, участие в первой мировой войне приводят к прекращению существования России в виде монархии, а гражданская война, начавшаяся почти сразу после победы коммунистического переворота в октябре 1917 года, становится первоначальным этапом формирования новой глобальной империи советского типа – нечто невиданного в мировой истории.

Этот момент исторической приоритетности необходимо подчеркнуть, так как историческое творчество в мировом разрезе было уделом небольшого количества этносов. Повестка дня, какую Россия предложила миру, явно выбивалась из той парадигмы, которая определилась к этому времени в истории мировой цивилизации. Россия отметала все привычные формы и модификации государственного устройства и начинала их творить с чистого листа. Тем более, что в основание этой этатической новации ложилась совершенно новая, даже и не апробированная в каких-то практических формах, идеология. Совокупность утопико-социальных, экономических и политических представлений, какие могли бы лечь в основание государства нового типа, носила абсолютно теоретический характер; никто из отцов-прародителей марксизма не знал, во что это практически выльется. Родоначальники коммунистической идеологии, рассуждая о возможной смене социально-экономической формации капиталистического развития, считали, что следующая стадия может носить иное и идеологическое, и экономическое качество – должны измениться формы собственности, на первое место должен выйти новый класс – пролетариат, и большее значение должны приобрести формы народного самоуправления. Они говорили о неизбежности смены капиталистической формации социализмом. (Мы сознательно упрощаем многие моменты доктрины марксизма, поскольку нас интересует больше культурный аспект этой истории по отношению к России).