Шпага для библиотекаря

Они слушали – и им не мешали незнакомые слова и чуждая девятнадцатому веку идея «собачей свалки» в небесах. Да что за разница, каким оружием драться в своей последней смертной схватке? Лишь бы оно не слишком уступало тому, что в руках неприятеля, и рядом оказался друг, готовый прикрыть тебе спину, а если припрёт – подставит себя под режущие трассы авиационных пулемётов с той же лёгкостью, как под свистящий французский клинок.

«…Архангел нам скажет: ”В раю будет туго!”
Но только ворота – щёлк,
Мы Бога попросим: "Впишите нас с другом
В какой-нибудь ангельский полк!»
Ещё попрошу Бога, Духа и Сына,
Чтоб выполнил волю мою:
Пусть вечно мой друг защищает мне спину
Как в этом последнем бою!..»

Я умолк. Ростовцев покачал головой, словно стряхивая с себя наваждение.

– Чудно как-то: вроде и слова знакомые, а непонятно. А с другой стороны всё ясно. Какая, в сущности, разница: у нас кони, у вас эти, как их…

– Самолёты. – подсказал я.

– Вот-вот, они самые. Однако же – завораживает. Хотелось бы увидеть своими глазами…

Я дёрнулся, словно от укола шилом в известное место.

– Никита, мой тебе совет: даже в шутку такого не говори! Желания – они, знаешь ли, имеют свойство сбываться, и притом, самым препаршивым образом, это я на своей шкуре уяснил!

– Эй, служивыя! Где тут ихнее благородие поручик Ростовцев встали? – раздалось в темноте. Мы обернулись – к костру подъезжал казак, в котором я после краткого замешательства узнал одного из тех, кого мы оставили в ДК. Спешившись, он протянул Ростовцеву запечатанный пакет.

Садись-ка братец. – корнет пододвинул казаку перевёрнутую бадейку, а когда тот уселся, протянул наполненную доверху жестяную крышку-стакан от манерки. – Как ты мимо французских аванпостов-то пробрался? Погони не было?

– Да куды-ы им! – протянул казак. – Мы привычные, вашбродие, тишком да бочком, и не заметил никто!

– Хорунжий сообщает, что бобрищевские мужики разыскали пропащую телегу из французского обоза. – сказал Ростовцев. – Пишет – стычка вышла, и даже с потерями. Ты сам-то там был, расскажешь?

– А чего ж не рассказать? – казак в два глотка выхлебал поднесённую водку. Оне, вашбродь, в болотине заховались, да только мальчонка деревенский, их там увидал и прибёг к Антипу. Это староста, он у мужичков вроде атамана…

– Помню я, кто такой Антип. – нетерпеливо отмахнулся поручик. – Ты давай, дело говори!

– Так ить горло пересохло. – казак умильно посмотрел на офицера. – Цельный день скакал, барин, штоб, значить, побыстрее вам всё обсказать…

Ростовцев намёк понял и плеснул в стакан ещё из манерки. Казак повеселел, глотнул и принялся обстоятельно излагать события. Мужички догнали французов в болотах, и после короткого боя убили двоих конных егерей, потеряв при этом пятерых своих. Третий же, «тот лях, вашбродие, что к ихнему обозу пристал», сумел скрыться, мало того – увёл с собой телегу, из-за которой весь сыр-бор и приключился. Однако Антип, возглавлявший погоню, посоветовавшись с хорунжим, решили довести дело до конца: день и ночь напролёт казачки с мужиками обшаривали окрестные леса, но так ничего и не нашли. По всему выходило, что беглый лях утопил воз в одном из лесных озёр, а то и вовсе загнал в трясину, после чего скрылся верхами – казаки обнаружили следы некованой крестьянской лошадки. Воз никто искать не стал – гиблое дело, да и незачем, трофеев после разгрома фуражиров и так хватало. Тем более, что раненые, оставленные Ростовцевым на попечение в деревне, как могли, объяснили, что на пропавшей телеге не было ничего, кроме тюков с книгами – а это не та добыча, что способна побудить крестьян и казачков снова лезть в трясину.

К донесению хорунжего прилагалась бумага, написанная хорошо знакомым мне почерком тёти Даши. Она сообщала, что с «попаданцами» всё в порядке. Гена идёт на поправку и скоро сможет вставать, в ДК они устроились хорошо и даже наладили освещение от генератора, но в целях экономии топлива предпочитают обходиться свечами и лучиной. Дядя Вася, едва освоившись, всерьёз взялся за переоборудование «пердунка» в нечто вроде кустарного броневика. А, кроме того, намерен вскорости время произвести испытание первой порции взрывчатки и зажигательной смеси…

Кроме всего прочего, тётка упоминала о карабине, который забрал поганец Гжегош, и мне сразу стали понятно, почему при преследовании казаки понесли такие потери. Лихость – лихостью, а против мосинки, да ещё и в умелых руках, с кремнёвыми самопалами много не навоюешь. И если Гжегош встретил преследователей из засады – то лишь экономией можно объяснить то, что хоть кто-то из казачков сумел уйти живым. Я припомнил, сколько патронов и снаряженных обойм было у тёти Даши в «особом фонде» – и в который уже раз пожалел, что польстился тогда на наган, предпочтя его карабину.