Шпага и кнут

Потерпевшие кораблекрушение путешественники, вооружившись единственным топором, принялись разбирать палубу шхуны и связывать доски пеньковыми канатами в большой плот, способный выдержать их самих, а так же пернатого и четвероногого спутников. Полагаться в этом простейшем на вид занятии, но оказавшимся довольно сложным на деле для двух девиц, до сей поры особо не утруждавших себя физическим трудом, пришлось в основном на Мирингельма, еще не растратившего навыки крестьянской жизни. Однако, к счастью для девушек, успевших посадить по несколько заноз, заканчивать постройку плавучего спасательного сооружения им не понадобилось. Передавая Лионелле очередную доску, вырванную Мирингельмом из настила палубы, Катарина оглянулась через плечо и заметила белый парус.

– Корабль! – воскликнула Катарина, на радостях выпустив доску чуть раньше, чем ее успела перехватить Лионелла.

– Корова безрукая! – ругнула ее цыганка, едва успев отпрыгнуть в сторону, чтобы не получить доской по ногам.

– Сама ты корова, – огрызнулась Катарина. – Посмотри туда, балда. Там корабль! Мы спасены!

С северо-востока к потерпевшему крушение судну быстро приближался двухмачтовый бриг. Судя по всему, там заметили в каком бедственном положении находятся путешественники, так как бриг направлялся прямо к ним. Оказавшись на достаточном расстоянии, неизвестный корабль лег в дрейф, с правого борта на воду спустили шлюпку.

– Эй, мы здесь! – Катарина замахала руками, привлекая внимание людей, находившихся в шлюпке.

– Это и так понятно, что мы здесь, а не там, – проворчала Лионелла, скорее по привычке делать все наперекор спутнице и сопернице, чем имея на это более веские основания, ибо и сама была несказанно рада нежданным спасителям, избавившим путешественников, а особенно ее, от перспективы оказаться на дне – плот плотом, а все ж таки, умея плавать не лучше топора, цыганка нисколько не горела желанием продолжать путь на таком ненадежном сооружении, хотя бы и только до острова.

Катарина оставила колкость Лионеллы без ответа – сейчас она не испытывала ни малейшего желания вступать в бесполезную словесную перепалку с цыганкой. Впрочем, и Лионелла не собиралась особо дразнить свою неверную спутницу и постоянную соперницу. Обеих девушек настолько обрадовало появление незнакомого корабля, сулившее им спасение, что ни одна из них не задумалась о том, что моря бороздят не только честные моряки но и лихие пираты, которые совсем не прочь нажиться на чужих несчастьях. Впрочем, к упоминаемому столетию на водных просторах царило такое же спокойствие, как и на континенте, не омрачаемое битвами и грабежами. Если когда и случались мелкие стычки, это не считалось такими уж серьезными событиями, чтобы страшные слухи о них будоражили мирных жителей побережья.

Один из людей, находившихся в шлюпке, приветливо помахал рукой и учтиво осведомился:

– Не требуется ли вам помощь?

– Еще как требуется! – заверила его Катарина.

– И как можно скорее, – подтвердила ее слова Лионелла.

Мирингельм не проронил ни слова, его лик хранил обычное смешанное выражение задумчивости, рассеянности и отрешенности. Ослик настороженно поводил ушами, страус крутил головой, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень недоверчивости к незнакомцам, как, впрочем, и ко всем своим спутникам. Если пернатый скакун Лионеллы обладал достаточно развитым умом, способным мыслить, то наверняка он уже неоднократно проклял тот миг, когда незадачливый болотный чародей своей неумелой магией вырвал его из привычной среды обитания и сделал частью столь странной компании.

– Добро пожаловать на борт нашего судна, – пригласил все тот же человек в шлюпке.

– Мы не одни, – посчитала своим долгом предупредить Лионелла, не собираясь бросать своего пернатого скакуна и не сомневаясь, что и спутница не пожелает оставить ослика на произвол судьбы.

– Мы примем на борт вас всех, – заверил девушек незнакомец, расплывшись в радушной улыбке, чем окончательно расположил к себе.

Транспортировка потерпевших крушение со шхуны на бриг прошла без особых хлопот, даже страус безропотно позволил погрузить себя сначала в шлюпку, а затем втащить на палубу неизвестного корабля, хотя взгляд гигантской птицы красноречивее всяких слов свидетельствовал о желании лягнуть кого-нибудь.

– Примите нашу признательность за спасение, – выразил Мирингельм благодарность за себя и своих спутниц неизвестным спасителям с учтивостью, достойной истинного дворянина, что никак не вязалось с его обличием заурядного неграмотного крестьянина.

Девушки смутились, слегка уязвленные тем, что им самим не пришло в голову поблагодарить неизвестных моряков за свое спасение.

– Не стоит благодарности, – послышался за спиной сильный молодой голос, при звуках которого Лионелла вздрогнула, ибо узнала без труда. – Это наш долг.