Шпага и кнут

Насколько пустынно было на улицах деревушки, настолько людно оказалось в зале трактира, словно сюда набилось все местное население. Мужчины, женщины и дети стояли в проходах, сидели на скамьях за длинными столами и даже на полу. Все они молчали. Звучал голос лишь одного человека, ровный и басовитый, и принадлежал он высокому старику с морщинистым лицом, маленькой аккуратной бородкой, лихо закрученными усами и длинными седыми волосами, остальные внимали ему, затаив дыхание. Судя по виду, когда-то старик отличался крепким телосложением, да и сейчас еще растерял не все силы, хотя уже немного ссутулился и отрастил брюшко.

– Великаны окружили меня со всех сторон, – рассказывал он селянам. – Бежать было некуда. Да и разве мог ли я бежать, позабыв о чести рыцаря? Никогда! Я выхватил шпагу и отважно бросился в бой, презрев опасность! – С этими словами рассказчик взмахнул деревянной ложкой, которой, видимо, недавно отужинал, и принялся фехтовать ею, показывая свои навыки владения холодным оружием под восторженные возгласы ребятни. – Я кольнул одного под колено, другого в печень, вскочил на высокую скалу и так врезал их главарю в ухо, что тот упал на землю.

– Это чего тут у вас такое происходит? – полюбопытствовал Генорре, тронув за рукав одного из крестьян, стоявшего впереди.

– Тише, – прошипел тот и, не оборачиваясь, отмахнулся от моряка, как от назойливой мухи.

Капитан хмыкнул и попробовал было обратиться с тем же вопросом к другому крестьянину, однако получил точно такой же ответ.

– Кажется, этот старикан здесь очень популярен, – тихонько пробормотала Лионелла.

– Давайте послушаем, – предложила Катарина. – Он так интересно рассказывает.

Цыганка скорчила гримасу, передразнив спутницу, но ничего не ответила. Справедливости ради следует отметить, что рассказчик действительно умел увлечь свою публику – он так живописно повествовал о дальних походах, битвах с различными диковинными существами, ратных подвигах, о любви прекрасных дам, во имя которых, собственно, и свершались все эти подвиги, что даже Мирингельм заслушался, незаметно переместившись сознанием из мира собственных грез в мир лихих приключений, описываемый неизвестным седовласым героем. А в том, что рассказчик поистине являлся героической личностью, явно не сомневался никто из присутствующих – еще бы, иным рыцарям и за всю жизнь не удавалось даже повстречать, а не то, что одолеть столько противников, сколько уместилось в повествовании старика. В конце концов он завладел даже вниманием Лионеллы, лишь один Генорре недоверчиво ухмылялся, приглаживая усы.

В наиболее драматичные моменты рассказа тишина прерывалась ахами слушателей, когда всплывала тема романтических отношений, чувствительные крестьянки прикладывали платочки к глазам и томно вздыхали.

– С рассветом, когда запели первые петухи, а небо на востоке начало светлеть, уцелевшие живые мертвецы отступили от башни и вернулись в свои могилы, – закончил старик повесть о ночной битве с обитателями проклятого кладбища. – Покинув часовню, я вскочил на коня, усадил девушку впереди себя и мы направились в столицу. Вот так, друзья мои, я и спас благородную маркизу и вернул ее в отчий дом.

Публика загудела, выражая бурное одобрение, некоторые даже захлопали в ладоши.

– Ну что вы, что вы, друзья мои, право же не стоит, – призвал своих поклонников рассказчик, причем, гораздо менее убедительно, чем расписывал только что собственные подвиги.

Он даже весь засиял, явно польщенный похвалами, сыпавшимися на него со всех сторон.

– Благодарю вас за внимание, друзья мои. В следующий раз я непременно расскажу вам как однажды мне пришлось летать на драконе, – пообещал старик, чем вызвал еще больший восторг крестьян.

– Я так и не поняла, как он разделался с теми мертвецами? – спросила Катарина, обращаясь почему-то к Лионелле. – Разве с ними можно справиться? Они ведь и так уже мертвые.

– Языком-то все можно, – насмешливо фыркнула цыганка.

– Думаешь, он все сочинил?

– Тут и думать нечего. Только такие простачки, как ты, уши развешивают.

Катарина нахмурилась. В этот момент она была совсем не прочь садануть кулаком несносной цыганке вопреки всем правилам приличий, подобающих благородной девице, и о которых, в общем-то, и так уже остались лишь весьма смутные воспоминания. Воспитанной на легендах о подвигах благородного сэра Астана и других славных рыцарей девушке рассказы седовласого незнакомца не казались такими уж небылицами, хотя следовало признать, что обилие невероятных событий вызывало некоторые сомнения в своей правдоподобности.

Между тем Генорре, поняв, что больше уже никому не помешает, решил обратить внимание присутствующих на себя:

– Прошу прощения, сеньоры! Мы с моими спутниками впервые в ваших краях. Может ли нам кто-нибудь указать путь через горы?

На мгновение наступила тишина, потом все снова загудели, обсуждая появление незнакомцев и их намерения.

– В горы идти опасно, – предупредил упитанный мужик в кожаном фартуке и с большим кухонным ножом за поясом, видимо, трактирщик.