Шпага и кнут

Генорре отобрал у цыганки мушкет, перезарядил и выстрелил дробью точно в отверстие, проделанное Лионеллой. За стеной взвизгнули сразу несколько хищников, однако штурм не прекратился и даже не ослабел.

– Почему они совсем не боятся выстрелов? – удивилась Лионелла.

– Потому, что их слишком много, сеньорита, и они очень голодны, – пояснил Генорре.

– Почему вы не предупредили нас, сударь? – возмущенно спросила Катарина, заглянув под стол, где нашел себе убежище сэр Атриан.

– Похоже, наш отважный проводник сам ни черта не знал, – рассмеялся пират, расстреливая волков через щели в стене.

– Точно, – согласилась Лионелла. – Иначе вряд ли он сам сюда сунулся бы.

Рыцарь так ничего и не ответил, он по-прежнему сидел под столом, с головой укрывшись пледом и вздрагивая при каждом выстреле.

– Жаль, что с нами нет вашего служаки, сеньориты, – между делом заметил Генорре. – Парень неплохо дрался. В крайнем случае, могли бы бросить его волкам, чтоб отвязались.

– Может, отдадим им этого? – предложила цыганка, кивком указав под стол.

Эта фраза вернула сэру Атриану дар речи.

– П-прошу вас, благородные г-господа… – пролепетал он. – П-пожалуйста…

– Порох закончился, – объявила Катарина. – И пули тоже.

– Вижу, – кивнул Генорре и схватился за саблю. – Эй, сеньор, – он пнул под столом рыцаря, – берите вашу шпагу и сражайтесь, как мужчина.

– У меня нет шпаги, – ответил Атриан.

– Да что же вы за рыцарь такой?! – возмутилась Катарина.

Выхватив шпагу, что, как всегда, далось с немалым трудом, она вместе с Генорре принялась колоть хищников сквозь щели в досках. Лионелла разогрела в огне камина кочергу и присоединилась к товарищам, тыкая зверей раскаленным железом. Кроме рыцаря, Мирингельм так же остался безучастным к происходящей битве, но это абсолютно никого не удивляло и не вызывало ни малейшей досады, было даже странно, что он не записывает в книгу свои стишки, как обычно.

Когти и клыки крошили доски, щели в стенах расширялись угрожающе быстро, в нескольких местах волки начали рыть подкопы. Храбрый ослик бил копытом и воинственно фыркал, страус явно опасался за свою жизнь, однако природная гордость не позволяла гигантской птице демонстрировать свой страх, зато обе лошади дико ржали, откровенно поддавшись панике.

– Может быть, нам стоит прибегнуть к помощи вашего друга? – предложил Генорре девушкам. – Он ведь, кажется, чародей.

– Только не сейчас! – возразила Катарина.

– Пока и без него проблем хватает, – поддержала ее Лионелла.

– Их будет еще больше, если волки ворвутся сюда, – заверил их пират.

Он бросил взгляд на рыцаря, забившегося под стол и явно не собиравшегося покидать свое пристанище в ближайшее время, и внес новое предложение.

– Может быть, действительно отдать им этот бесполезный мешок с костями? Это их отвлечет.

– Я ведь уже давно это предлагала, – напомнила Лионелла.

– Не стоит, – заступилась за рыцаря Катарина, хотя ее столь неожиданное разоблачение мнимой храбрости сэра Атриана раздосадовало гораздо больше, чем остальных.

– Ну конечно, давай сейчас всех жалеть налево и направо, – проворчала цыганка.

– А вы, оказывается, кровожадны, сеньорита! – ухмыльнулся пират.

– Я справедливая, – поправила Лионелла.

Развернув хлыст, она направила удар в волчью голову, показавшуюся из подкопа под воротами. Зверь обиженно взвизгнул и скрылся в яме, но вместо него тут же показался другой и так же получил кнутом по морде.

– И все-таки было бы совсем неплохо отвлечь этих зверюг, – произнес Генорре, тыкая саблей сквозь щели в стене в волчьи морды. – Иначе до рассвета мы можем не продержаться, этот сарай и так уже вот-вот развалится.

Ворота ходили ходуном от натиска хищников, подкоп значительно расширился, из него появились сразу три зверя. Лионелла взвизгнула, поняв, что одной ей не отбиться. Катарина сама опешила, увидев воочию свирепых горных хищников – все-таки, тыкать шпагой в их оскаленные пасти почти наугад сквозь щелястые стены было менее опасно для собственного здоровья, а потому и менее страшно. Пират же, оборонявший противоположную стену, успел только оглянуться.

К всеобщему удивлению стоявший доселе столбом Мирингельм шагнул вперед, загородив своей внушительной фигурой Лионеллу. Два волка прыгнули ему на грудь – чародей перехватил их в прыжке огромными ручищами, шмякнул мордами друг о друга и бросил два бесчувственных тела на землю. Третий волк, едва успевший выбраться из подкопа, тут же упал обратно кверху лапами, получив удар кулаком по макушке.

Подоспевший Генорре бросил в подкоп пылающую головню, которую выхватил из камина по пути – это заставило волков ненадолго ослабить натиск. Однако спустя совсем немного времени створка ворот вновь зашаталась и сорвалась с петель.

– Святое коромысло! – прорычал пират.

– Мирингельм, сделай что-нибудь! – взвизгнули девушки одновременно, разом решив, что в таком исключительном случае их чудаковатому спутнику уже совсем и не грех немного почародействовать.