Штормовое предупреждение (СИ)

Утро было муторным. Прозрачно-синее, как кромка льда вокруг полыньи, исходящее ледяной студенистой тишиной, оно забиралось под одежду и царапало длинными ногтями озноба. Марлин поднялась из постели, кажется, просто по инерции. Как граф Дракула из гроба — и примерно с теми же последствиями. Не испытывая ни к кому из окружающих никаких теплых эмоций, она, тем не менее, ответственно приняла решение обойти дом и проверить, что еще успело произойти за ночь. Постояла несколько секунд над обледеневшим крыльцом и пошла поглядеть, не продрал ли глаза кто-нибудь из коммандос, кому можно было бы с чистой совестью делегировать обязанности по скалыванию льда.

На кухне она обнаружила по меньшей мере одного – флегматичный, как английский дворецкий, зарезавший хозяина, Ковальски варил кофе. Марлин про себя вяло порадовалась тому, что хорошо все-таки не переживать о таких типично женских вещах, как прическа и цвет лица после такой-то ночки. Наверняка она немногим отличается от свеженького зомби, и эти ребята не станут думать о ней хуже, если она не наведет красоту… Решив не приставать со своим крыльцом, пока человек еще кофе не выпил, Марлин устроилась в уголочке, безмолвно наблюдая.

Ковальски, рассеянно скользнув по ней глазами, достал с полки еще одну чашку. У него был блуждающий взгляд в никуда и вид человека, который телом здесь, а разумом еще рассекает просторы интернета. Где-то в недрах дома слышалось вялое копошение. Марлин пренебрежительно оттопырила губу: кто бы это ни был, она готова была спорить, что он не вылезет раньше, чем через час.

-Завтрак, – Марлин душераздирающе зевнула, едва успев прикрыть рот ладонью, – завтрак, говорю, надо готовить.

-Сейчас Рико все для омлета принесет, – кивнул Ковальски, оставляя кофеварку временно в покое. Пусть себе клокочет. – На что-то большее я пока не способен.

-И на том спасибо. Я бы сама, пожалуй, посидела на сковородке минуту-другую, там наверняка тепло… Вот странно, дом вроде бы протопили, а все равно эта противная…. Как сырость, что ли?.. Почему, спрашивается?

-Потому что … Да, Рико? – лейтенант поверх ее головы посмотрел в сторону двери. Марлин обернулась. Подрывник поднял пустую упаковку из-под яиц и постучал по ней пальцем. Та отозвалась пустым пластиковым звуком.

-Кончились? – перевел этот жест без труда лейтенант. – Окей, сгоняем.

Рико отрицательно помотал головой, ткнул пальцем в холодильник, а после сделал обводящий жест рукой, будто описывая какую-то окружность.

-Прав Френсис, мы – кладбище продуктов. Хорошо, тогда скатаемся.

Рико постучал себя по левому запястью пальцем, так, будто там были часы.

-Разве? – Ковальски поглядел в окно. – Он же круглосуточный. Ну ладно, давай, пока будет светло…

Рико с готовностью протянул ему карандашный огрызок и выдранный из блокнота листок.

-Список? – не понял лейтенант. Рико сделал строгое лицо, заложил руки за спину и издал звук, более всего напоминающий протяжное «нда».

-А! – сообразил его собеседник. – Да. Конечно. Надо его предупредить. Хотя я не думаю, что мы задержимся.

Рико закатил глаза и развел руками. Этот жест даже Марлин поняла: “А кто знает, – говорил тот, – как оно сложится. Лучше перестраховаться”.

-Согласен, – кивнул на невысказанные опасения Ковальски. Взял листок и огрызок, пристроил это все на стене, так, чтобы можно было написать несколько слов – и собственно написал их. Марлин, не особенно напрягаясь – не было нужды, лейтенант был намного ее выше, и подсмотреть за тем, что он там пишет, не составляло труда – прочла. Содержание записки было самое примитивное: «Выехали по делу, будем, как справимся». Это шедевр эпистолярного жанра был прикреплен магнитиком на холодильник – туда, где Шкипер совершенно точно его обнаружит. Рико наблюдал за этим с очевидной долей нетерпения – судя по всему, кончились не только безобидные яйца, но и свежая рыба: продукт, жизненно необходимый, если на твою территорию занесло этих чокнутых. Пока он писал, подрывник возился возле плиты и, как только лейтенант сделал шаг назад от холодильника, немедленно же протянул ему чашку с кофе: знал, что без этого Ковальски никуда не пойдет, а если и пойдет, то будет ворчать и портить настроение всем в радиусе нескольких километров. Тот кивнул благодарно и в несколько глотков опорожнил посуду. Автоматически сполоснул и вернул чашку на полку, всем своим видом показывая, что готов ехать. Марлин, лениво зевая в кулак, проводила их до выхода, чтобы запереть за ними дверь.

-И молока возьмите, – напоследок вспомнила она. – Молока в доме ни капли…

И закрыла дверь, а спустя минуту со двора послышался шум мотора.