Потом она прикрыла глаза, чтобы ее не слепило пламя. Где-то на фоне Прапор, разбуженный ради ужина, снова укладывался и просил его укрыть. За окном, как пить дать, снова падает снег, и он занесет, заметет их, запечатает внутри сугроба. Они останутся здесь до весны. Тетушкиных запасов наверняка хватит, чтобы продержаться пару месяцев, а там снег стает и сам. Но до того времени они здесь, как на необитаемом острове, отрезаны от мира. Может, Ковальски соберет какой-нибудь примитивный радиоприемник, чтобы они знали, что происходит в мире. А то ведь вдруг снегопад не прекратится? Будет все падать и падать, и засыплет сначала дома, потом дороги, потом и целые города. Пока будет какая-то связь, люди будут передавать друг другу весть о бедствии, но потом и радио, и телевещание, и интернет – все загнется, и островки цивилизации в огромной белой пустыне будут бороться за жизнь, уповая на свои запасы… Но что будет потом? Марлин заворочалась. Кажется, последнее не было ее мыслью.
-Ну и что потом? – повторил голос, и она узнала Шкипера. Он говорил очень тихо, чтобы не потревожить спящих. – Ты ее увидишь, вы поздороваетесь, она пройдет мимо. Что потом?
-То же, что и всегда, вероятно, – отозвался Ковальски с другой стороны. – Я буду рад, если она уделит мне немного своего времени.
-Желаешь, чтобы она в восемнадцатый раз сказала тебе, что тебя не хочет?
-Ты и сам знаешь, что не желаю.
-Но пойдешь и наступишь на эти грабли.
-Пойду и наступлю.
-Послал же бог лейтената-недоумка… – ворчание Шкипера сделалось неразборчивым: очевидно, он честил своего зама совсем уж неуместными словами. Потом добавил погромче:
– Ладно уж. Но если при ее виде у тебя будут глаза на мокром месте, я сам сломаю тебе нос.
-Ваша поддержка как всегда бесценна, сэр.
-Закрой пасть и спи.
====== Часть 4 ======
Чистенькая, аккуратная, похожая на игрушечную кухонька восхитила Рико, как восхищают ювелирно сделанные красивые бесполезные вещи. Было так необыкновенно оказаться в ней, потрогать ее светлые панели на шкафах и решетчатые переплеты, ее занавески и хрупкую, блестящую глянцевыми глазурованными боками посуду. Он привык к совсем другой кухне, и мысль о том, что можно попробовать готовить на этой, показалась ему почти сказочной. Наверное, с таким же чувством дети играют с совсем не предназначенными для игры дорогими вещами, упиваясь их красотой, обычно для них недоступной.
Он понимал, что кухня такая нарочно, потому что она женская, но вместе с тем и удивлялся этому. Такие абстрактные понятия, как что-то гендерное, всегда казались Рико ненужной бестолковщиной. Зачем их выдумали, ему постичь никак не удавалось. Если бы спросили его – и если бы он мог ответить – подрывник бы обязательно сообщил, что это даже в какой-то мере нечестно. И если что-то красиво и человеку нравится, почему бы ему этим не пользоваться? Почему кто-то может, а ты – нет? Что за глупость?.. Почему цветы и котята – это только для девушек? Лично он любил цветы. К тому же, они бывают вкусные. Конечно, если уж ты к чему-то привык, и оно тебе подходит, не всегда выйдет обменять его на что-нибудь другое, пусть и милое. Например, ножи на этой кухне были очень милые – все как на подбор, рассортированы по размеру, серебристые, блестящие, с одинаковыми ручками – цвета слоновой кости с цветочной виньеткой. Но Рико все равно воспользовался своим армейским тесаком – ему так было привычнее и надежнее. И тем приятнее после оттереть брызги крови с гладкого кафеля стен.
В окно заглядывало скупое зимнее солнце, бледное, будто тяжело больное, но все равно приветливое. Рико расшторил окно, стараясь, чтобы как можно больше света попало к нему на кухню, и обнаружил на подоконнике цветочный горшок. Попробовав пальцем землю, досадливо поцокал языком. Пошарил по шкафам и, наконец, обнаружил то, что искал – достаточно вместительный сосуд с удобным длинным носиком. К тому же, как и вся кухня – элегантный и красивый, а это всегда приятно. Наполнил свою находку водой из-под крана и щедро полил цветок – и немного подоконник – а после отправился в обход дома, выискивая, нет ли у кухонного фикуса соседей по несчастью.
Встретившая его в коридоре Марлин проводила подрывника недоумевающим взглядом и даже сунулась следом за ним в ближайшую комнату: ей было чертовски любопытно, что этот дикарь собирается делать с белоснежным теткиным кофейником. А когда выяснилось, что поливать цветы, Марлин решила, что тут лучше все оставить, как есть. Почему бы, спрашивается, и не из кофейника поливать-то? Законом это не запрещено, а Рико – Рико известный оригинал…