Шумерский лугаль

Грузили нас долго, поэтому я провел один день на маленьком островке рядом со столицей, позанимался дайвингом. Сперва хотел съездить на соленое озеро Ассаль, потому что звучало, как Ассоль, возвращало в романтичную юность, но групповых туров туда не было, а таксисты требовали триста баксов и, вопреки обычаю, не торговались. Судовой агент потом сказал мне, что может организовать за сотню, что, зная африканские нравы, значило, что можно и за полсотни. Я вспомнил, что соленые озера видел в Крыму, не думаю, что африканские отличаются сильно, и предпочел потратить всего полторы сотни баксов и провести время приятнее. Утром катер — дау с дизельным двигателем и тентом почти над всем корпусом — за час перевез меня на остров Муча, низкий и плоский, с дюжиной кирпичных домов, одним из которых был дайвинг-клуб. Никого не интересовало, есть ли у меня сертификат аквалангиста. Если заплатил, значит, все есть. Сколотили группу из девяти дайверов, все туристы-европейцы, и пошли на дно. Опыт у меня небольшой, поэтому делал, как все. Я не знал, что эти придурки приперлись в Джибути, чтобы полюбоваться китовыми акулами. Плыву себе в хвосте. Вода мутная, полная планктона, видимость плохая, любоваться нечем. Я уже начал жалеть, что выбросил деньги на ветер. Еще подумал, ладно, я здесь случайно, но зачем эти придурки поперлись в такую даль и потратили кучу денег?! Вдруг все рванули в одну сторону. Поплыл за ними и увидел впереди что-то темное длиной метров восемь и шириной полтора-два. Позже мне сказали, что это была китовая акула. Свое название она получила потому, что тоже питалась планктоном. В момент встречи я не знал, чем питается, но по спинному плавнику догадался, что это акула. Признаюсь честно, очканул малехо. К тому времени я уже видел, как акулы откусывают конечности самоуверенным болванам, поэтому близко к ней не приближался. Члены моей группы наоборот прицепились к ней, как пьяная баба к телевизору. Плыла китовая очень медленно в сравнение с другими акулами, поэтому одни дайверы поглаживали ее бурую в белых пятнышках спину, другие — белый живот, а самый резвый попытался оседлать и прокатиться. Оказывается, в дайверской тусовке поездка на китовой акуле считается одним из главных зачетов, как у альпинистов подняться на Джомолунгму. В общем, уроды издевались над бедной рыбой, пока не кончился воздух в баллонах, после чего мы вернулись на берег. Где-то часа через два, после обеда, включенного в тур, дайверы погрузились еще раз, а я, узнавший к тому времени, с кем они так интенсивно общались под водой, все-таки остался на берегу в баре. У алкоголя есть преимущество — убивает медленно, незаметно и безбольно.

К тому месту, где будет Джибути, в далеком прошлом я не добрался, так что не узнал, было ли какое-нибудь поселение на его месте. Мы застряли в самом начале бухты, потому что задул редкий в этих местах западный ветер. Можно было бы пойти на веслах, но я решил не издеваться над экипажем. Днем жара стояла за сорок градусов. Поэтому поджались к северному берегу бухты, где и пережидали в небольшой бухточке.

Как оказалось, и правильно сделали. Из Баб-эль-Мандебского пролива с попутным ветром выскочил караван из пяти судов, похожих на захваченные в прошлом году, может быть, египетских или торгующих с египтянами. Мы пошли на перехват каравану на веслах. Скорость у нас была от силы узла три. Встречные суда заметили нас, какое-то время продолжили следовать прежним курсом, навстречу нам, после чего все вдруг опустили паруса, развернулись через левый борт и на веслах пошли в обратную сторону, навстречу ветру и течению, которое летом из Красного моря в океан.

Суда были нагружены основательно, поэтому скорость была на самую малость, но ниже, чем у нас. И началась монотонная многочасовая гонка. Я знал, что так и будет, поэтому сразу лег под тентом на овчину, положив под голову перьевую подушку привычной для меня формы, изготовленную моими рабами. Экипажу пока что все было в новинку. Матросы и солдаты, не занятые греблей, с нетерпением поглядывали на удирающие суда, выкрикивали угрозы, подгоняли гребцов. Им не терпелось побыстрее стать богатыми. Наверное, уже поделили в уме добычу, хотя большинство не умеет считать и знает всего две цифры — «мало» и «много».